— Звучит прелестно, — вздохнула Мия, перестав протестовать. — Так почему же ты так не сделал?
Он тихо рассмеялся.
— Потому что это не окупится.
— Деньги? — ухмыльнулась она.
— И время. Чтобы сделать все правильно, к проекту нужно отнестись с любовью. Может, когда-нибудь потом. Ей показалось, что Итан разговаривает больше с самим собой. — Мне просто надо, наконец решиться. Теперь, когда Ричард… — Он замолчал, но Мия продолжила его мысль:
— Теперь, когда Ричарда больше нет, тебе не обязательно оставаться в семейном бизнесе. Тебе не нужно больше его опекать, Итан. У каждого своя дорога, — мягко произнесла она. — Ты дал Ричарду возможность пройти собственный путь, Итан. Может, теперь настало время воплотить свои мечты в реальность.
Они ступили на маленький подвесной мост. Итан нес тяжелую корзину с продуктами и еще умудрялся придерживать ее за локоть, когда она аккуратно переступала по перекладинам, держась за веревочные перила.
В ней росло разочарование. Судя по всему, она опять неправильно истолковала его действия. Присутствие Итана не было продиктовано желанием быть с ней, а просто естественным инстинктом защитить свое потомство. Ребенок внутри нее был частью Итана, в его венах текла кровь Карвеллов, и сам Итан пойдет на все, чтобы защитить его.
— Как насчет этого местечка? — Итан разложил покрывало, и она с радостью опустилась на него, тяжело дыша. — Держи. — Он протянул ей бутылку, и Мия сделала большой глоток прохладной воды. Она наблюдала, как он открыл корзину, положил различные деликатесы на блюдо и протянул его Мии. — Тебе надо бы это нарисовать. — Он указал рукой на потрясающий вид, открывавшийся перед ними. — Господин Кошомо будет поражен.
— Я уже это нарисовала, — вздохнула Мия. — Я приходила сюда пару месяцев назад. Это был первый рисунок из серии. Я была вон там. — Она махнула рукой в сторону небольшой поляны. — Ранним вечером, когда солнце садится, его лучи падают на верхушки деревьев. Получается, как будто бы они покрыты золотом. Это так красиво…
Итан слушал ее, но его мысли сейчас занимал не тот прекрасный момент, про который рассказывала Мия, а образ ее самой, оставшейся с мольбертом наедине с природой. Он почти, что видел напряженную сосредоточенность в ее голубых глазах, видел, как она в усердии проводит языком по губам. И вдруг его будто ударили в пах. Неистовое желание наполнило его, вырываясь наружу. Итан не мог поверить, что Мия не заметит и не почувствует это.
— Я тебя утомляю, — произнесла Мия извиняющимся тоном, когда Итан перевернулся на живот и уставился с отсутствующим видом куда-то вдаль.