— Бери, ешь.
— После сладкого?
— Чепуха, не все ли равно. Ты к этому привыкнешь.
Они миновали квашню, разделочный стол, обсыпанный мукой, и большие цементные чаны, наполненные водой молочно-белого цвета.
— Здесь хранятся яйца, — бросил на ходу Морис. — А сейчас поглядим самое забавное.
Он подтащил Жюльена к отдушине.
— Посмотри! Жюльен поднял голову.
В оконце, затянутом паутиной с застрявшими конфетными бумажками, виднелся бледный четырехугольник неба.
— Это улица?
— Улица. И как раз возле витрины, где выставлены сладости. Сейчас там никого нет. А вот когда у витрины останавливаются женщины, отсюда есть чем полюбоваться. На рождество и пасху наш мастер устраивает целую выставку из шоколада. Бабы толпятся здесь целыми днями и глазеют. Тут уж, как вырвешь свободную минуту, мчишься сюда, пристроишься к окошку и подыхаешь со смеху!
— А хозяин ничего не говорит?
— Ха, он и сам не дурак подглядывать! Конечно, если вздумаешь прийти развлечься, не попадись ему на глаза, а то заработаешь пинок в зад. А он займет твое место и сам будет пялиться…
— Эй, вы! Что там, заснули внизу?
Мальчиков звал господин Петьо, свесившийся через железные перила лестницы.
— Нет, хозяин, — закричал Морис. — Я ему тут показываю погреб.
— Покажешь позже, а сейчас живо поднимайтесь, пора отправляться за мясом.
— Каждую пятницу по утрам нужно ездить за мясом для пирожков. Увидишь, мы здорово сейчас прокатимся. Поедешь на своем велосипеде, а я возьму хозяйский, чтобы показать, как им пользоваться.
— А зачем? Обычный велосипед, что в нем такого?
— Поймешь сам.
Они поднялись в спальню, чтобы надеть белые куртки. Морис сменил также брюки и шапочку.
— Ты переодеваешься? — спросил Жюльен.
— Обязательно. Всякий раз, как ты выходишь, должен переодеваться.
— А часто приходится выходить?
— Когда как. В некоторые дни раз двадцать.
— И нужно двадцать раз переодеваться?
— А как же! Ничего страшного. Когда наловчишься, раз-два — и готово. А штаны так: неделю служат для работы в городе, неделю для работы здесь. Чтобы реже отдавать в стирку. Пусть прачка отрабатывает свои деньги.
— Прачка?
— Да, старуха, которой мы отдаем белье. Я тебя к ней свожу. Она баба неплохая. Знает, ученики — народ не денежный, вот и делает нам скидку.
Они сбросили башмаки и надели парусиновые туфли на веревочной подошве.
— А грязная тут работа? Сильно пачкаетесь?
— Да, сильно. Особенно тот, кто чистит моечный бак.
— А кто это делает?
— Теперь придется это делать тебе. Но когда будет много поездок в город, тебя заменят.
Они вышли, и на лестнице Морис добавил:
— Во время работы мы надеваем фартуки. Ученики — синие, а мастер и помощник — белые. Хозяин, тот работает в куртке. Ему и переодеваться не надо, чтобы выйти в город.