— Ну, я-то еще слишком мал, — протянул Кристиан. — И пока я вырасту, все уже кончится.
— Кстати, знаете, что Доменк уехал? — внезапно спросил Зеф.
— Его мобилизовали?
— Ты что, спятил? Думаю, он задал стрекача. Сам знаешь, какой у него образ мыслей.
Жюльен быстро взглянул на приятеля и спросил:
— Значит, он дезертировал?
Зеф на минуту задумался, а потом ответил:
— Ему всего девятнадцать лет, так что нельзя сказать, что он дезертировал, ведь он еще даже не отбывал воинской повинности. Но только он, видно, решил скрыться до того, как его станут искать. К тому же он поругался с Вормсом. Они тоже поссорились из-за русских.
— А почему Доменк их поддерживает? Ведь он терпеть не может Гитлера.
— Он говорил: «Если русские так поступают, значит, у них есть веские основания». Знаешь, ведь Доменк много читал, я не могу пересказать тебе всего, что он говорил, но он утверждает, будто Россия хочет оставить Гитлера в дураках и использовать его силу против капиталистических стран. Мне, скажу тебе откровенно, на все это наплевать. По-моему, война — дело куда более простое. Исколошматят друг друга как следует — и баста.
Зеф взмахнул рукою, словно что-то перебросил через плечо.
— Мне тоже наплевать, — объявил Жюльен. — Политика — это муть.
— Но пока суд да дело, Доменк, видимо, не желает идти в армию, а это уже свинство, — заметил Зеф.
Жюльен немного помолчал, потом проговорил почти шепотом:
— Да… только меня это удивляет. По-моему, Доменк славный малый. Он мне всегда нравился.
Зеф покачал головой, помахал в воздухе двумя парами боксерских перчаток, которые он держал за шнурки, и сказал:
— Конечно, он парень неплохой. Но одно дело, когда человек работает, или рассуждает, или даже оказывает услугу товарищу. А вот когда надо рисковать своей шкурой, это совсем другое.
Они снова прошли несколько шагов в молчании. У откоса бульвара, под еще не зажженным фонарем, уже прогуливалась старая проститутка.
— Что ни говори, а война — лучшая проверка для людей, — заметил Зеф. — Сразу видно, мужчина ты или нет.
Потом он указал на проститутку и прибавил:
— Вот эта, верно, радуется: ведь солдаты для нее — самые лучшие клиенты. Чем их больше, тем ей выше цена. И хоть она на редкость омерзительна, настоящая вошь, теперь она станет зашибать деньгу, пока не кончится вся эта заваруха.