— Ты любишь его?
Дана не стала притворяться.
— Да.
Он встал и взмахом руки смел со стойки все баночки и бутылочки.
Дана бросила взгляд на телефон, но Майк заметил это, подскочил к розетке и выдернул шнур.
— Думаешь, я позволю тебе легко отделаться после того, как ты оклеветала меня перед всеми?
Теперь она по-настоящему испугалась.
— Я устал пахать как лошадь. Ты должна была нуждаться во мне, ты должна была приползти обратно! — заорал он, пнув маникюрный столик. Стеклянная столешница разбилась, бутылочки с лаком покатились по полу.
Ни секунды не задумываясь. Дана толкнула его в спину. Они повалились на пол, раскидывая стулья.
Майк вырвался, вскочил и наподдал ногой маленький журнальный столик. Тот пролетел мимо Даны и врезался в стул. Майк рывком поднял Дану на ноги и вцепился в ее рубашку. Встряхивая ее, он прорычал:
— Ты вышвырнула меня вон.
— Ты спал с другой женщиной! — Она ухватила его за запястья. — Отпусти меня.
— Сначала ты выслушаешь.
Дана укусила его в руку, и он швырнул ее на пол. Она стала потихоньку пробираться к двери, соображая, как бы сбежать, но Майк схватил ее и потащил к зеркалу.
— Посмотри на нас — мы же идеальная пара. Идеальная!
Дана глянула на отражение. Майк казался незнакомцем, ничем не напоминавшим того компанейского парня, за которого она выходила замуж.
Дана начала медленно, осторожно перечислять факты:
— Майк, ты спал с Сюзанной, мы развелись, мы больше никогда не будем вместе.
Он вонзил пальцы ей в плечи с такой силой, что она еле удержалась на ногах.
— Ты что, не понимаешь? — Его голос звучал все громче, и она взмолилась, чтобы кто-нибудь услышал. — Она была просто еще одним трофеем. Это ничего не значило.
Эти слова поразили Дану сильнее всего.
— Трофеем? Значит, я тоже?..
Майк фыркнул.
— Для этого у тебя недостаточно денег, ты скорее довесок. Но ты — единственная женщина, которую я любил.
Он схватил табурет, на котором Дана сидела, делая стрижки, и запустил им в зеркало. Металлические ножки ударили по стеклу, словно молотки. Дана инстинктивно втянула голову в плечи — крошечные осколки вонзились в нее.
— Ты любишь меня! — Майк был уже не способен рассуждать здраво.
Дана закричала, выбрав единственное слово, которое могло привлечь внимание прохожих:
— Пожар!
Она кричала снова и снова, пока Майк пытался зажать ей рот рукой.
Он повалил ее прямо на осколки зеркала, и Дана поняла, что вопрос встал о жизни и смерти.
— Мы уедем, — сказал он. — Разве ты не видишь, что это единственно правильный выход? Отправимся в какое-нибудь другое место, начнем сначала…
Дане показалось, что вдалеке послышался вой сирены. Она пошарила рукой и нащупала распылитель лака для волос.