Тюремный коридор освещали большие керосиновые лампы, висевшие под потолком через каждые десять шагов. Свет их, зыбкий и призрачный, причудливо ломал на стене человеческие тени.
Подполковник Незнанский шел мимо вытягивающихся в струнку унтер-офицеров - надзирателей. Стена коридора, щербатая от пуль, со смытой краской лозунгов, точно выражала политические катаклизмы времени.
- Где? - спросил Незнанский молоденького прапорщика в форме корниловского полка.
- В седьмой, господин подполковник.
У дверей камеры с написанной прямо на дверях зеленой краской семеркой подполковник остановился.
Надзиратель отодвинул задвижку, открыл дверь.
- Вы останетесь здесь, - скомандовал Незнанский и шагнул в камеру.
С дощатых нар поднялся плотный человек среднего роста, с разбитым лицом, одетый в некогда щеголеватую визитку с оторванным лацканом и в порванные на коленях полосатые брюки. Рубашки под визиткой не было.
Незнанский достал часы и щелкнул крышкой:
- Вас, Лапшин, расстреляют через час.
Человек молчал, изучающе глядя на подполковника. Он оставался так же невозмутимо спокоен.
- Но есть шанс, - продолжал подполковник.
- Ну?
- Говорите вежливее, вы не в сыскной полиции, а в контрразведке.
Лапшин усмехнулся разбитыми губами:
- Я это сразу почувствовал, как первый раз мне в рожу заехали. В сыскной остерегались бы. Там я человеком известным был.
- Слушайте меня, Лапшин. Вы убили греческого коммерсанта Костаки, убили зверски...
- Так я и не упираюсь, ваше высокоблагородие, взяли на деле, куда попрешь. Вы мне про шанс шепните. Ежели это нужно, - Лапшин потер большой палец указательным, - так выпустите. Через день принесу. Мое слово печать.
- Не нужно этого. Вы сегодня же подпишете документ и станете агентом контрразведки Доброармии. Это первое. Второе. Мы направим вас в Москву.
- Так я же политикой не занимаюсь.
- Вы будете работать по специальности. Вы на сыскном жаргоне мокрушник?
- Случалось, брал грех на душу.
- Вот и занимайтесь этим в Москве. А мы попросим архимандрита, чтобы он вам грехи отпустил, прошлые и будущие.
- Так зачем тогда меня крестить? Я и без ксивенки этой своим делом займусь.
- Вы поедете не один. Повезете нашего человека.
- А это зачем?
- Нужно, Лапшин. Сведете его с вашими друзьями, представите как налетчика из Ростова.
- А он крови не забоится? Людишек резать тяжелее, чем воевать, к этому привычка нужна.
- Это наша забота, Лапшин.
- Значит, я теперь вроде идейный борец. Вроде как эсер.
Незнанский молча посмотрел на Лапшина и усмехнулся.
- Деньги дадите? Путь неблизкий, - Лапшин потянулся.