— Знаете, Лу хороший парень, — мягко сказал Гейб.
— Спасибо, Гейб. Хотите верьте, хотите нет, но это именно то, что мне так необходимо было услышать сейчас, правда, лучше было бы, если б услышала я это не от его товарища по работе. Если б, например, это могла сказать его мать. — Рут подняла на Гейба глаза, в которых поблескивали слезы. — Или если б это могли сказать его отец или дочка. Но нет — на работе, вот там Лу вне конкуренции.
— Я вовсе не его товарищ по работе, поверьте мне. Лу меня терпеть не может. — Она взглянула на него с удивлением. — И работу эту он добыл мне только вчера. Я по утрам всегда сижу там возле входа, а вчера вдруг, как гром среди ясного неба, он остановился возле меня, угостил кофе и предложил работу.
— Он, кажется, упоминал об этом. — Рут судорожно пыталась воскресить в памяти тот разговор. — Лу действительно это сделал?
— Вы словно удивлены.
— Нет, конечно. Впрочем, да, удивлена. То есть… а что за работу он вам предложил?
— Работу в экспедиции.
— А ему-то какая в этом выгода? — Она нахмурилась.
Гейб рассмеялся.
— Так вы считаете, что он это сделал ради собственной выгоды?
— О, конечно, это ужасно, что я так сказала. — Она закусила губу, чтобы скрыть улыбку. — Я не имела в виду ничего плохого. Я знаю, что Лу хороший человек, но просто в последнее время он… очень занят, что ли… Или, вернее, рассеян. В том, чтобы быть занятым, нет ничего дурного, пока это не приводит к рассеянности. — Она взмахнула рукой, как бы отгоняя что-то. — Но с ним-то как раз все не так. Он, можно сказать, постоянно находится в двух местах одновременно: телом — с нами, мыслями — где-то еще. Все, что его заботит в последнее время, — это его работа, как бы помочь работе, улучшить ее, как бы успеть с одной встречи на другую в максимально короткий срок. И так постоянно, постоянно… Поэтому, узнав, что он предложил вам работу, я просто подумала, что, слава богу, вы, по-видимому, сумели пробудить в нем хорошее.
— Он хороший парень, — повторил Гейб.
Рут не ответила, но он продолжал, словно прочел ее мысли:
— Но вы хотите, чтобы он стал еще лучше, не так ли?
Она взглянула на него с удивлением.
— Не волнуйтесь. — Он положил на ее руку свою, и жест этот удивительным образом ее успокоил. — Так и будет.
Только когда на следующий день Рут пересказывала своей сестре всю эту историю и этот разговор и та раздумчиво морщила нос, считая все это крайне странным и подозрительным, каким ей казалось почти все на этом свете, Рут вдруг удивилась, почему ей не пришло в голову расспросить Гейба и почему в тот момент она не ощутила никакой странности. Но ведь непроизвольные импульсы важнее, а в тот момент она не почувствовала потребности задавать вопросы. Она поверила ему, или, по крайней мере, ей хотелось поверить. Добрый человек пообещал ей, что ее муж станет еще лучше. Чего же тут думать задним числом?