Вполне естественно, Тимченко не собирался делиться своими планами с этой гнидой Шориным. Не любил Олег Александра Михайловича, опасался его. Но Шорин мог решить его проблему одним звонком своему всесильному шефу.
В который раз Тимченко посмотрел перекопную баталию.
— Отличная вещь, Александр Михайлович, не понимаю, как Вася бросил ее.
— Мой дорогой Олег, полковника волновали только деньги. Обычные советские дензнаки.
— Вы хотите оставить эту панораму себе?
— Конечно. Знаете, мой отец воевал в Гражданскую. В нашем доме был культ той войны. И у меня остались романтические представления о ней. Когда я включаю этот ящик, мне кажется, что один из бегущих на штурм красноармейцев мой отец.
— Он штурмовал Перекоп?
— Нет. Он воевал на Западном фронте. Вы хотели выпить, Олег?
— А когда я был против?
— Я принесу по рюмочке джина. Не возражаете?
— Вопрос не по делу.
— Понял. Несу.
— Александр Михайлович, неудобно, конечно, в такой день вам мозги пудрить, но…
— Есть просьба? — перебил его Шорин.
— К моему стыду, да.
— Сейчас я принесу выпить, и мы поговорим.
Шорин вышел в кабинет, достал из бара бутылку и два бокала, налил их до половины, вынул из кармана стеклянную трубочку и бросил таблетку в бокал Тимченко.
Олег сидел в кресле, ожидая хозяина.
— Ну, теперь можно и о деле поговорить, — сказал Шорин. — Слушаю вас, мой дорогой.
— Мне так неловко…
— Мы не гимназисты.
— Вы так много сделали, чтобы я стал завотделом…
— Олег, вы нашли другую работу?
— Да нет, хочу собкором в хорошую страну уехать.
Шорин отпил глоток, посмотрел на Тимченко внимательно и насмешливо. «Уехать хочешь. Камушки увезти. Ладно, поможем тебе. Не захотел быть заведующим, уедешь собкором, но без камней».
— Олег, вы знаете, как я к вам отношусь. Два дня назад мне сказали, что есть вакансия зав. корпунктом АПН в Мадриде. Согласнын?
— Еще бы!
— Так тому и быть. А теперь до дна за вашу новую работу.
Они выпили.
— Пойдемте к гостям, — сказал Шорин.
Тимченко тяжело поднялся.
— Что-то я перепил, — вздохнул он, — в сон тянет.
— Так в чем дело? Ложитесь на диване, вздремните часок. А потом опять к столу. Давайте пиджак, повешу на стул.
Из бильярдной выглянул Кролев.
— Что, Саша, готов Олежка?
— Устал немного.
— При таком разгуле любой устанет, — засмеялся Кролев, — сейчас Алика обыграю и пойду доедать.
Шорин отнес замшевый пиджак Тимченко в кабинет. В боковом кармане лежал увесистый кожаный кошелек с ключами. Шорин достал его, сунул в задний карман брюк. Спустился в столовую, где спал, уронив голову в тарелку, Потемкин, а пьяный Виноградов отпаивался кофе. Он посмотрел на Шорина и икнул.