— Не беспокойся. Я, Сэм, Брайан и Раймонд — словно родные братья. Никто из нас не посмеет обидеть девушку другого. Ты — наша сестричка, Эллис. Запомни это и ни о чем не волнуйся.
Эллис благодарно улыбнулась и с теплотой посмотрела на Мэтта.
— Спасибо. Ты настоящий друг.
Вместе они догнали Сэма, который отвел их в действительно замечательное кафе. Вечер прошел в привычной дружеской обстановке. Наперебой они вспоминали первое знакомство друг с другом, первые впечатления, совместно пережитые приключения. Когда же Эллис наконец спохватилась и посмотрела на часы, те безжалостно показывали без четверти одиннадцать.
— Как же быстро пронеслось время… — разочарованно вздохнула она. — Увы, мне пора.
Невзирая на ее возражения, Сэм и Мэтт расплатились по счету, а затем проводили Эллис до подъезда. Там с ней и попрощались, предварительно взяв обещание почаще звонить и больше никогда не исчезать на столь длительное время…
Уже лежа в постели, Эллис вновь прокрутила в голове события сегодняшнего вечера. Какие же все-таки у Раймонда замечательные друзья! И какой черной неблагодарностью с ее стороны было забыть о них. Стыдно, очень стыдно…
Вдруг Эллис вспомнилась слова Мэтта: «Ты — наша сестричка. Запомни это и ни о чем не волнуйся». Что ни говори, а Мэтт Даймон — славный парень. Добрый, отзывчивый. И, главное, понимает ее лучше, чем кто-либо другой. Настоящий брат, которого у нее никогда не было и о котором она всегда мечтала.
Интересно, что бы он подумал, узнай, что их с Сэмом идеальная во всех отношениях подруга по уши влюблена в лучшего друга своего жениха? Понял бы или, напротив, тотчас же перестал с ней разговаривать?
Впрочем, это навсегда останется тайной, рассудила Эллис. Другим вовсе необязательно знать, что творится в моей душе. А Раймонду, Брайану, Сэму и Мэтту — менее всего. Для них я навсегда останусь образцом безупречности. А выглядеть таковой, что ни говори, чертовски приятно. Слабое утешение, конечно. Однако другого выхода просто нет.
Разве что отважиться и признаться Раймонду и Брайану, что она любит их двоих? Что ж, в таком случае они наверняка сочтут ее сумасшедшей и отвернутся навсегда. Эллис потеряет обоих. Зато больше не придется решать, кто же из них нужен ей больше.
Эллис нервно рассмеялась.
Прошло еще четыре месяца.
Раймонд по-прежнему писал не чаще раза в четыре недели. Смирившись с этим, Эллис и сама стала посылать письма дважды в месяц, прилежно описывая, как скучает и любит. И не лгала. Раймонд действительно по-прежнему много значил для нее. И она действительно чувствовала, как ей его не хватает.