Без сомнений, я люблю лишь Раймонда. Такой и должна быть настоящая любовь — тихой, спокойной, глубокой. Она не мешает засматриваться на других мужчин. Но лишь как на красивые картинки, которые на несколько минут заставляют учащенно биться сердце.
Однако подобные эмоции — преходящи, а моя любовь — неизменна, вечна. То, что я чувствовала к Брайану, а теперь к Мэтту, — лишь восхищение теми самыми картинками. Как только увижу Раймонда, вновь окажусь в его объятиях, я мгновенно забуду о других. Все мои сомнения как рукой снимет.
Однако проходили часы, и Эллис вновь невольно возвращалась мыслями к Мэтту. И никак не могла разобраться в том, что же к нему чувствует. Увы, это не сестринская любовь, огорченно признавала она. Вернее, не только сестринская, ибо я испытываю и физическое влечение. Когда он грустит, мне хочется его приласкать и утешить. Когда смеется, мне хочется громко хохотать вместе с ним. Когда смотрит на меня, хочется подойти и крепко-крепко прижаться к его сильному мускулистому телу… Выходит, у меня к Мэтту и дружеские, и братские, и материнские, и сексуальные, и еще черт знает какие чувства!
Может, это какое-нибудь новое ощущение, вернее его оттенок, которому пока нет названия?..
Лишь одно было совершенно точно: Эллис отнюдь не была равнодушна к этому мужчине. Иногда она с замиранием сердца думала, нравится ли она Мэтту и что было бы, если бы он влюбился в нее.
А ведь это не так уж и нереально, размышляла Эллис. Мэтт нравится мне. Да и ему, по всей видимости, общение со мной не в тягость. Но я — девушка его лучшего друга, и поэтому мне никогда не узнать, как обстоят дела на самом деле. К счастью или несчастью, Мэтт — человек чести. Он никогда не посмеет причинить боль близким людям. Пусть даже ради этого потребуется пожертвовать собственным счастьем. По-хорошему, мне следовало бы брать с него пример. Сторониться Мэтта, чтобы не провоцировать нежелательных отношений. А мне, как назло, нравится общаться с ним, и я намеренно держусь ближе к нему. Но если он влюбится в меня и от этого станет несчастлив, то винить придется только себя. Ведь это я неосознанно, как бы помимо своей воли, пыталась понравиться ему. Сначала — чтобы Мэтт, да и остальные, одобрили выбор друга. Затем — чтобы Мэтт признал Раймонда счастливчиком и сам мечтал о девушке, подобной мне. А теперь зачем — сама не знаю…
Зато знаю точно, что если бы не было Раймонда, моего дорогого Раймонда, то я хотела бы встречаться с Мэттом… И я хочу нравиться ему, хотя умом понимаю, что это совершенно ни к чему. Может, просто во мне говорит женский инстинкт, стремление покорить как можно больше особей мужского пола?