— Тебе-то откуда знать про такие вещи, мисс Перт?
— Никакая я не мисс Перт! И нечего издеваться над мистером Рэнделлом.
— А как насчет тебя? — настаивал Уильям, стягивая одеяло с кровати. — Что нового ты для себя увидела?
— Да ничего особенного. Это мужчины думают, что девушки ничего на свете не знают.
— Может, ты и права. Ладно, хватит, уже шесть, а на восемь у меня с одним малым назначена встреча. Пошли куда-нибудь перекусим.
Но у Эстер были на этот счет свои соображения. Она еще раньше заметила на каминной решетке кухонную утварь, а в буфете — немного еды и питья.
— Если ты не против, — проговорила она, неуверенно переминаясь с ноги на ногу, — я могла бы чего-нибудь приготовить.
— Умница, — только и сказал Уильям.
Вскоре в чайнике зашумела вода, зазвенели ножи и вилки. Уильям одобрительно наблюдал за происходящим.
Назавтра у Эстер выдался славный день, такого и не припомнишь. Проснулась она поздно. В окно бил яркий солнечный свет, снизу доносились звуки музыки. Сегодня неприсутственный день, пояснил Уильям, добривая подбородок перед осколком зеркала, так что весь день в нашем распоряжении. Эта картина напомнила Эстер о сложившейся ситуации, и некоторое время она молча лежала, обдумывая ее и с удовольствием вспоминая некоторые моменты минувшего дня.
— Ну так что, куда пойдем? — спросил Уильям.
Эстер села на кровати и задумалась. Соблазны города и привлекали, и отталкивали ее; впрочем, пока у нее не было ни малейшего представления о том, как здесь проводят время и чем люди развлекают себя.
— Наверное, неплохо просто пройтись, на людей посмотреть, — выговорила она наконец.
Уильям кивнул, и поскольку нижняя часть лица у него была покрыта пеной, получилось очень смешно.
— Ну уж это-то тебе точно удастся, в такие дни людей на улицах полно.
Одежда Эстер висела на стуле в изножье кровати. Перехватив ее взгляд, Уильям смутился.
— Мне надо ненадолго заскочить в «Грин мэн», там меня один малый ждет, — сказал он, смывая последние клочья пены с подбородка и натягивая пиджак. — Вода в кувшине.
Тронутая его вниманием, Эстер дождалась, пока за Уильямом закроется дверь, умылась и, одеваясь, прошлась по комнате. По правде говоря, смотреть тут было особенно не на что — несколько настенных гравюр с изображением конных скачек, гардероб и кипа каких-то бумаг, скорее всего деловых, решила Эстер, — вот и все. На полке над камином она обнаружила кусок материи, в котором признала собственный носовой платок, потерянный полгода назад. Выходит, Уильям подобрал его и взял с собой в Лондон на память о ней. От этой находки у Эстер странно защемило в груди, и она, даже не застегнув до конца платье, снова в задумчивости опустилась на постель. В такой позе и застал ее Уильям, когда десять минут спустя неторопливо вошел в комнату, лихо заломив на затылок шляпу и сжимая в ладони спортивную газету.