— Никому, — сказала Джессика, вызвав всеобщее удивление. — Лишь в случае моей смерти свяжитесь с Корделией, моей двоюродной сестрой, но не смейте делать это, если у меня есть хотя бы малейший шанс выжить. Пожалуйста.
Эти люди, которые так заботливо ухаживают за ней… Кто они?
Среди них была элегантно одетая немолодая леди с седыми волосами, которая с тревогой смотрела на нее, и седовласый пожилой джентльмен, почтительно называвший ее «мадам» и приносивший подносы с едой.
Кто еще? Две медсестры — ночная и дневная — и врач, который успокоил ее:
— Все будет в порядке, моя дорогая. Вы молодая и сильная женщина.
Да, конечно.
Когда все вышли из комнаты, он осторожно прикоснулся к ее руке.
— Я должен знать. В машине не было никого, кроме вас. У вас нет обручального кольца, но я определил, что вы рожали. Ребенка не было с вами? — Он подготовился к худшему. — Никто не упал с обрыва?
Джессике было трудно ответить, но доброго старого доктора нужно успокоить. Худшее уже произошло.
— У меня… был ребенок; он… умер. В Австралии. До того как я приехала сюда.
— Сочувствую, — тихо сказал доктор, но Джессика уже закрыла глаза.
После смерти Доминика она почти не спала, и теперь ее измученное тело молило об отдыхе.
На шестой — или седьмой? — день Джессика открыла глаза и впервые сознательно оглядела комнату. Это не больничная палата.
Медсестра отсутствовала. В роскошно обставленной спальне сидела у окна пожилая леди, чье лицо, носившее следы былой красоты, уже было знакомо Джессике.
Ей показалось, что по лицу женщины текут слезы. Она плачет? Почему?
— Что случилось? — слабым голосом спросила Джессика, и леди повернулась. Печаль на ее лице сменилась тревогой.
— О, дорогая. Не вам спрашивать об этом.
Взгляд Джесс блуждал по комнате. Вероятно, она все еще грезит.
— Где я?
— В королевском дворце Альп'Азури.
— Та-а-ак. — Джессика помнила, где она: в крошечной европейской стране, которая славится по всему мире прекрасной пряжей и замечательными ткачами, и она приехала сюда, потому что…
Потому что ей надо закупить ткань и пряжу. В памяти всплыл разговор с двоюродной сестрой Корделией.
— Поезжай, дорогая. Найди поставщиков. Это поможет тебе забыть о твоем горе.
О Доминике? Разве его можно забыть? Но сейчас не время думать о нем.
— Почему я не в больнице?
Лицо пожилой дамы потемнело.
— Вы помните, что произошло с вами?
— Нет, — солгала Джесс.
Увидев, что лицо собеседницы болезненно исказилось, она добавила:
— Я смутно помню голубую спортивную машину, которая мчалась прямо мне навстречу.
— Это была машина Сары, — сказала пожилая дама. — Леди Сара была невестой моего сына.