— О, родная, ты проснулась! — Он схватил ее руки в свои. — Как ты себя чувствуешь?
— Что я здесь делаю? — прошептала Лара.
— Утром в суде ты потеряла сознание. Вызвали «скорую» и доставили сюда, на обследование. Тебя не выпускают из-за каких-то сомнительных анализов. Ты помнишь что-нибудь? Я так перепугался. — Он поднес ее руку к губам. — И все из-за меня! Ты переволновалась!
— Что было в суде?
— Да я же тебе рассказываю, Лара. Ты потеряла сознание…
— Да нет же, — замотала она головой. — Что было в суде? Чем все кончилось?
— Свободен! — воскликнул он, улыбаясь во весь рот.
— Свободен?! А окружной прокурор, Мария Уинтерфилд…
— Лара, ты знаешь главное: я свободен, впереди никаких пересмотров, адвокатов, тюрем и так далее. А подробности я тебе сообщу, когда ты окончательно придешь в себя. Сейчас приглашу сестру — меня только для этого здесь оставили. — Он нажал кнопку звонка, а глаза Лары наполнились слезами. — Не плачь, девочка. Надо радоваться, а не плакать. — Он нагнулся и поцеловал ее.
— Я радуюсь, — прошептала она. — Но никак не могу поверить в такое счастье.
— Я тоже сначала не мог. Сидел словно не в себе. Но скажу тебе, этот судья — мировой парень. А вот и твои медики.
В палату поспешно вошли врач и сестра.
— Когда она проснулась? — обратился врач к Кэлу.
— Пять минут назад.
— Речь членораздельная?
— Вполне.
— Заикается, забывает слова?
— Да нет, разговаривает как обычно.
— Как вам кажется, она в здравом уме?
— Абсолютно.
— Почему бы вам не обратиться с этими вопросами ко мне? — раздраженно произнесла Лара. — Можно подумать, меня здесь нет.
— Доктор Марчетти, — представился врач, — сестра Лэнгфорд. Не оставите ли вы нас наедине с пациенткой?
— Я буду в коридоре, — сказал Кэл и вышел.
— Ох, ну и напугали же вы этого молодого человека! — объявил доктор Марчетти. — Он был в таком состоянии, что я уже собирался поставить для него вторую койку рядом с вашей.
Он поднял правое веко Лары и посветил ей в глаз. Она моргнула и зажмурилась.
— Вас привезли с давлением 98 на 55, — сообщил Марчетти.
— Это плохо?
— Хорошего мало. Чуть больше, чем у покойника.
— Должна вам сказать, что низкое давление — обычное явление в нашей семье. Моя бабушка — она умерла совсем недавно — вечно мучилась с этим.
— Сколько лет было вашей бабушке?
— Семьдесят восемь.
— А вам двадцать семь.
— Я была очень взволнованна.
— Тошнота бывает?
— Иногда.
— Руки, ноги не опухают, грудь не болит?
Лара с удивлением глядела на врача.
— Дело в том, — он поднял густые брови, — что вы беременны.
— Не может быть, — пробормотала Лара растерянно.