— Эй, кто-нибудь, скорее!
Реакции не последовало.
— Да не пяльтесь вы на эти люки! — я стал выходить из себя. — Живо ко мне!
На этот раз активное шевеление за моей спиной оповестило, что приказ выполняется. Буквально через несколько секунд кто-то схватил старика за локоть.
— Не так! — проревел я. — Под руки! Осторожно!
Метнув гневный взгляд на своего неумелого помощника, я вдруг обнаружил, что это Блюмер. Во мгновение ока в груди вскипела дикая ярость. В голове пронеслось: «Ах ты, гнида! Ведь все это из-за тебя!». Руки затряслись. Еще миг, и я бы вцепился аспиранту в горло. Но миг пролетел, за ним еще и еще один, а я так и не сдвинулся с места. Подумалось: «Цирк-зоопрак! Ну разве вина этого недотепы, что он не создан для убийств, что трусоват, неуклюж и понятия не имеет чем отличается наступательная граната от оборонительной?».
— Взяли. Все вместе, — бесцветным хриплым голосом приказал я, когда заметил, что к нам на помощь пришел кто-то третий. — Я под правую руку, Блюмер под левую, а ты... Наконец стало понятно, что третий это Ертаев. — А ты, Мурат, за ноги. Давайте! Только очень осторожно!
Под аккомпанемент непрекращающихся ударов, скрежета и визга беснующихся тварей мы перетащили Серебрянцева в середину десантного отсека и положили на левый ряд уцелевших строенных сидений. Оставив старика на попечение Блюмера и Мурата, я тут же метнулся к Лизе.
— Как ты, малышка?
Я стирал кровь с лица девушки и одновременно шарил рукой по ее телу, пытаясь понять, нащупать повреждения. Однако их не было. А те липкие красные пятна, которые перепачкали полы ее синей «Аляски», были кровью пожилого ученого.
— Голова... кружится... — наконец смогла пролепетать Лиза, и тут же ее стошнило прямо себе на куртку.
— Контузия, — подсказал Соколовский.
— Должно быть, контузия, — согласился я. — А как там пацан?
— Живой, похоже. Дышит. — Проинформировал капитан. — Видать головой здорово приложился. Пока без сознания.
— Хорошо еще, что люки были открыты, — подал голос Загребельный. — А то бы давлением им барабанные перепонки нахрен порвало.
— А может и впрямь порвало, — прогудел откуда-то сзади Клюев. — Почем мы знаем?
— Лиза... Лизонька, ты меня слышишь? — я вдруг вспомнил, что на ушах и шее своей возлюбленной и впрямь видел кровь.
— Слышу, — тихо ответила девушка и непослушными руками медленно стала вытирать губы и подбородок от рвотного киселя.
— Чудо, что живы остались, — Клюев возился в районе правой десантной двери, видать проверял надежность запоров. — «Лимонка» все-таки!
— А может пристрелим его? — вдруг предложил майор милиции. — А то рано или поздно угробит он нас одного за другим.