Борис Пастернак приобрел большую известность, главным образом, как поэт и талантливый переводчик Шекспира и Гете.
«Доктор Живаго» – его первый большой роман, который, благодаря высокой художественности, яркости и глубине, обратил на себя внимание во всем мире. Роман «Доктор Живаго» был опубликован в переводах на итальянском, английском и немецком языках. Настоящее издание является первым на русском языке. В Советском Союзе этот труд Пастернака до сих пор не издавался. 1 августа 1958
Приняв такую работу (по легенде, на вклейку нового титульного листа ушла целая ночь) и забрав с собою около 300 экземпляров, Фельтринелли удалился.
В субботу 6 сентября, наняв вместительный американский грузовик, Йооп ван дер Вилден забрал тираж романа у Руди ван дер Беека. Книги были переплетены в характерный мутоновский дерматин синего цвета с деликатным золотым тиснением на корешке и завернуты в коричневую оберточную бумагу. По воспоминаниям ван дер Вилдена их было 1160 экземпляров. Не все книги он погрузил в машину: один экземпляр оставил себе, а некоторое число раздал в кругу русских эмигрантов. Основную же партию он отвез по какому-то адресу в Вассенааре. Все было, говорит ван дер Вилден, оплачено деньгами ЦРУ: «Для выпуска тиража я получил средства от одного американца, работавшего в посольстве США. Ему же я предъявил счет на аренду грузовика».
В воскресенье 7 сентября, то есть за полтора месяца до закрытия Экспо-58 (а не накануне открытия выставки, как вспоминал Феликс Морроу), роман Пастернака появился на выносных столах перед Ватиканским павильоном в Брюсселе. Ватикан был в данном случае выбран не потому, что «Доктор Живаго» полон рассуждений о христианстве, и не потому, что Святой Престол – давний противник советской власти, а просто оттого, что советский павильон находился ровно напротив и миновать столов с Пастернаком было невозможно.
Международная выставка в Брюсселе была в ряду ярких послевоенных мероприятий, которым повсеместно придавалось особое значение: мир во многом еще только раскрывался, его разведенные войной части сходились за последние двадцать лет, в определенных областях, впервые, некоторые американцы и азиаты не были в Европе с 30-х годов, у всех было ощущение, что соседи за годы разлуки приготовили у себя технологические и культурные сюрпризы, которые помогут процветанию нового поколения, стоит только внедрить их поскорей. Да и сама выставка проводилась после ее нью-йоркской предшественницы 1939 года в первый раз. Все были настроены на праздник, одним из действий которого было долгожданное участие советской страны.