— У меня как раз для вас приготовлено бунгало.
— Ты знаешь, я часто вспоминаю старые времена, когда мы с тобой вместе оперировали. Я никогда больше в жизни не работал с таким великолепным ассистентом, как ты.
— Мне очень приятно это слышать, — растроганно сказал Стэнли. — А сейчас, раз уж мы идем на концерт, мне нужно принять душ и переодеться.
— Давай, а я пока приберусь здесь. Кстати, возьми с собой снимки: после концерта заедем в клинику, я взгляну на них.
Стэнли слегка обнял его за плечи и произнес:
— Благослови тебя Господь, Роберт. Я не знаю, что бы я без тебя делал.
Спустя полчаса они уже ехали в концертный зал. Оба в строгих черных вечерних костюмах, у Стэнли — галстук, у Роберта — бабочка.
...Доктор Эрвин Шервуд слыл одним из лучших педиатров города. Он был мастером своего дела и настоящим трудоголиком: целыми днями просиживал на работе, подменял коллег, когда его просили. И это продолжалось до тех пор, пока не умерла его жена. Потеря оказалась столь тяжелой для него, что он частично забросил практику и стал больше времени проводить с дочерью.
Кэтрин Шервуд с самого детства мечтала о карьере скрипачки и никогда даже не задумывалась о том, чтобы продолжить семейную традицию, став врачом. Музыка была сутью ее жизни. Кэтрин еще в детстве представляла, как выступает перед тысячной аудиторией, как по окончании выступления зал рукоплещет ей. И вот мечта ее осуществилась — она стала скрипачкой.
— Дорогая, ты даже не представляешь, как я горжусь тобой! — сказал Эрвин Шервуд. — Моя дочь известная скрипачка! Мама всегда мечтала об этом, да что там говорить — она жила только ради этого.
Воспоминания о матери очень растрогали Кэтрин. Опустив голову, она спросила:
— Может быть, хочешь еще кофе?
— Нет, спасибо. Я и так отнял у тебя слишком много времени. Но мне так хотелось повидать тебя, ты же сама никогда не зашла бы ко мне.
— Ну что ты, папа?! Это ведь мой родной дом, и мне всегда хорошо в нем с тобой.
— Ты так говоришь только потому, что я старый больной человек, а ты как примерная дочь не хочешь меня расстраивать.
— Нет, папа, это правда. И, пожалуйста, не спорь со мной. Мне всегда с тобой интересно поболтать, ты же знаешь.
— Прости, детка, я, наверное, кажусь тебе ужасно занудным, как все старики.
— Папа, мне пора.
— Да, конечно. Я надеюсь, что мама с неба увидит и услышит тебя во время сегодняшнего концерта.
— Я тоже верю и постараюсь сыграть так, чтобы она гордилась мной.
Эрвин нежно прижал ее руку к своей груди и произнес:
— Не волнуйся. У тебя все получится, ты будешь как всегда неподражаема.