— Итак, мое детство. Что тут скажешь… У меня не было счастливого детства. Ни друзей, ни подруг, только мама, бесконечные тренировки и ожидание. Стоило немного расслабиться, как жизнь преподносила очередной сюрприз. Я знала только, что мою маму по-настоящему зовут Ирэн. Ни фамилии, ни родственников, ничего. Я пыталась задавать вопросы. Но получив пару пощечин за то, что сую свой нос, куда не следует, оставила бесплодные попытки. Нас преследовали. Постоянно. Не знаю, кто в действительности им был нужен, но опасность угрожала и мне тоже. В раннем детстве меня всегда спасала мать. Она говорила, что ей просто везло. Но я-то знала, от кого мне достался мой дар…
— Твоя мать тоже предсказывала будущее? — не удержалась Лой.
— Лой!
— Ничего страшного, Дамьен, — улыбнулась Тайрин. — Мама никогда не рассказывала мне о своем даре. Она просто жила, так как жила, вот и все. А жизнь эта была подчинена определенным правилам, благодаря которым она и выжила. Это мама обучала меня манере поведения среди людей, тренировала, заставляла учить языки утром, а вечером запирала в подвале, выключала свет и завязывала мне глаза. А затем брала палку и начинала нападать.
Тайрин истерически рассмеялась. Дамьен вздрогнул. Он потянулся к ней и взял за руку. Этот ободряющий жест придал ей сил, и она продолжила:
— Через пять лет после начала занятий, я могла спокойно ориентироваться в любой обстановке с завязанными глазами, научившись при этом все воспринимать оставшимися органами чувств, всеми, кроме зрения. Мама говорила, что я такая же девочка, как и все остальные, просто немного не похожа на них. У нее всегда был план на 'черный' день. Я точно знала, что должна делать, если останусь одна. Поэтому в пятнадцать лет я действовала автоматически, не мешкая и не оглядываясь.
— Психиатры, лечение, обучение — это все вымысел? — не унималась Лой.
— Нет. Как только мамы не стало, преследование прекратилось. Последнее имя, Татьяна Веровски, оказалось самым долговечным. Возможно, я бы так и прожила всю оставшуюся жизнь, если бы после пяти лет лечения не захотела узнать правду.
— Ты о чем? — спросил Дамьен.
— Маму убили, Дамьен. Согласно плану, я должна была покинуть город и скрыться с новыми документами. Все продумано, все согласовано. Только вот что придется лечиться после того, как найду ее тело в доме, мама не предусмотрела…
— Все было настолько плохо? — спросил Дамьен и сильнее сжал ее руку.
— Я не могла спать, практически ничего не ела, потому что меня постоянно тошнило при виде еды. Я могла подолгу ни с кем не разговаривать и не отвечать на вопросы. Руки тряслись постоянно. Только спустя несколько лет эта дрожь исчезла. А кошмары возвращаются до сих пор.