Я поднялась на ноги и протискиваясь между танцующими я подошла к Джорджии.
Она улыбнулась сочувствующей улыбкой, а я покачала головой.
— Джорджия, извини.
Я просто не могу.
Пойду домой, — крикнула я, стараясь перекричать музыку, махнув в сторону выхода, на тот случай, если она не расслышала меня.
Она кивнула.
— А ты сможешь нормально добраться одна?
— Я возьму такси.
Джорджия обняла меня, а затем, что-то сказала парню, с которым она танцевала.
Улыбаясь он взял меня за руку и повел через весь зал к выходу.
Пока я получала свою куртку он достал телефон и вызвал мне такси, вышел со мной на улицу и ждал вместе со мной пока такси не притормозило у обочины.
— Спасибо, — я крикнула ему вслед.
Махнув рукой, он уже возвращался обратно в клуб.
Когда я открыла дверь такси, я оглянулась и посмотрела в переулок и увидела Люсьена, который разговаривал снаружи по сотовому.
Он поднял глаза и поймал мой взгляд, и я помахала ему рукой на прощание.
Он самоуверенно улыбнулся и помахал мне в ответ.
Рядом с Люсьеном стоял, стройный рыжеволосый парень, который повернул голову, чтобы посмотреть кому тот, но быстро отвел взгляд.
Мое дыхание участилось, но я продолжала смотреть, пока отъезжала машина.
Мне было достаточно всего секунды, чтобы узнать в парня с озлобленным взглядом на его лице.
Это был Чарльз.
Я не слышала, во сколько Джорджия вернулась домой той ночью и проспала до позднего утра.
Когда я проснулась, в моей душе зародилась надежда.
В полудрёме, предо мной всплыло лицо лицо Винсента, которое я видела днем.
Когда он осматривал кафе с задумчивым выражением лица, и меня переполняли тоска и чувство гордости.
Темный, красивый парень был моим.
От этой мысли меня окутало восхитительное чувство, и я медленно открыла глаза.
А потом мой разум дал сердцу под дых.
Винсент не был моим.
Он принадлежал кому-то другому.
И я погрузилась обратно в черную дыру грусти и сожалений, которая была моей тюрьмой на протяжение последних трёх недель.
Решив выйти из дома, я подумала позавтракать в кафе Сент-Люси, которое как я заметила накануне снова открыто.
Проходя мимо гостиной, я заметила Папи в его кресле, читающим газету и каждой своей частичкой напоминал мне отца, только эта версия была старше.
В свои семьдесят один у него не было и намеку на лысину.
Джорджия унаследовала его благородный черты лица, который, к сожалению, прошли мимо меня.
Он погрузился в свои бумаги.
— Как дела у моей принцессы? — спросил он, поднимая свои очки для чтения на лоб.
— Прекрасно, Папи.
Я собираюсь выйти и позавтракать с Джей.
Ди.
Я показала свою копию "Над пропастью во ржи", прежде чем запихнуть её в сумку.