— Хорошо, у Леонардо есть власть, — задумчиво произнес он, — но где у тебя власть?
Пеллеа резко поднялась. Глаза ее неистово засверкали. Ей не по душе этот допрос, поскольку у нее нет убедительных ответов.
— Для человека, который хочет управлять Амбрией, ты плохо знаком с местной политикой, — сказала она.
Он поднял руки ладонями вверх:
— Не будь амбрийское общество таким закрытым, возможно, у меня было бы больше познаний.
Обдумав его слова, Пеллеа неохотно кивнула:
— Справедливое замечание. Я сейчас расскажу тебе, как обстоят дела в стране. За годы правления Гранвилли в Амбрии образовалось множество политических фракций. Сейчас есть большая группа людей, которые именуют себя практиками. Они утверждают, что наша система управления страной архаична и нуждается в модернизации. Они поддерживают идеи моего отца и считают его своим символическим лидером.
Монте фыркнул.
— Должно быть, это осложняет жизнь твоему отцу, — заметил он.
— Да, немного. Но он нужен Гранвилли, и они не посмеют ничего с ним сделать. Если бы они попытались, практики вышли бы из-под контроля.
— Как интересно.
— Практики также рассчитывают на меня. Возможно, причиной этому послужили несколько речей, произнесенных мной в прошлом году. Таким образом, женившись на мне, Леонардо надеется положить конец этим волнениям.
Монте уставился на нее с удивлением и восхищением:
— Кто бы мог подумать, что ты имеешь большой политический вес!
Пеллеа смущенно потупилась:
— На самом деле это не так. Но я во многом согласна с критикой этих людей. Надеюсь, что, став женой Леонардо, я смогу удовлетворить некоторые их требования.
Неужели Пеллеа так же честолюбива, как ее отец? Неужели она выходит замуж за Леонардо лишь для того, чтобы получить доступ к власти? Ему в это верится с трудом, но какой еще вывод можно сделать из ее слов?
Он некоторое время наблюдал за ней, затем пожал плечами.
— К власти стремятся все, — пробормотал он.
Пеллеа захотелось сказать ему в ответ что-нибудь резкое, но она сдержалась. Какой смысл продолжать этот спор? У них остается так мало времени, а им о стольком еще нужно поговорить.
— Ты заметил, что до сих пор никто не знает, кем ты являешься на самом деле? — спросила она. Сейчас он рискует своей свободой, но не жизнью. — Если Гранвилли каким-то образом узнают, кто явился к ним на бал под именем графа Реваншского… Даже подумать страшно, что они могут с тобой сделать.
— Нет, не узнают. — Он нахмурился, словно недовольный этим. — А ты откуда узнала? Я имею в виду, в прошлый раз.
— Ты сам мне сказал, — улыбнулась она, вспоминая.