— Гремучая змея. Наверное, спряталась между листами жести.
— Она вас не ужалила?
Он глубоко вздохнул.
— Нет, мэм, хотя могла. Услышав треск, я схватил лопату и сильно ударил по ней, прежде чем она успела напасть.
Лорен посмотрела на Люка и застыла на месте. На нем не было шляпы, и ей удалось увидеть левую половину его лица. На верхней части щеки кожа была тоньше и светлее, чем везде. Край лба от брови до волос пересекала тонкая полоса шрама. Было очевидно, что это след от раны. Теперь ей стало ясно, почему он всегда прячет лицо.
Люк повернулся, и Лорен обнаружила, что смотрит в теплые карие глаза. Глаза человека, которому можно доверять. Бездонные глаза, в которых можно утонуть.
Когда Люк понял, что она разглядывает его, он быстро отвернулся и подобрал с пола шляпу. Его лицо покрылось красными пятнами.
— Я закопаю эту тварь и тут же вернусь чинить крышу, — сказал он, отвернувшись.
На мгновение Лорен онемела. Она хотела узнать, что с ним случилось, объяснить, что он не должен стыдиться шрамов, что они вовсе не ужасны.
— Хорошо, — вместо этого согласилась она и вышла из сарая, оставив его наедине с убитой змеей и собственными мыслями.
Вечером Лорен отдыхала в кресле на переднем крыльце. Рядом с ней сидела Рена и лущила горох. Ритмичное постукивание горошин по сковороде, лежащей у нее на коленях, успокаивало.
— Что с ним могло произойти? — задумчиво спросила Лорен.
— С кем?
— С Люком. Как ты думаешь, откуда у него шрамы?
— Если тебя это так интересует, спроси у него.
— Я хотела, — виновато сказала Лорен, — но не смогла заставить себя спросить его о том, чего он так стесняется.
Рена фыркнула:
— С каких это пор ты перестала совать нос в чужие дела?
Лорен удивленно посмотрела на нее.
— Хочешь сказать, что я любопытная, взбалмошная и избалованная?
— Ты меня обижаешь. Я принимала участие в твоем воспитании и никогда тебя не баловала.
— Зато так поступал отец.
Поджав губы, Рена взяла еще один стручок.
— Может, он и пытался, но ему это не удалось. Иначе бы ты, разведясь с Девоном, прибежала домой, поджав хвост, чтобы твой папочка позаботился о тебе. Но ты не сделала этого, — одобрительно кивнув, произнесла Рена. — Вместо этого ты приехала сюда и принялась упорно работать, чтобы выжить. По-моему, это смелость, а не избалованность.
Вспомнив о принятом вызове, Лорен задумчиво уставилась в темноту.
— Отец считает, что я, должно быть, сошла с ума, раз пытаюсь превратить старый домик в постоялый двор.
— Старый хрыч, — раздраженно сказала Рена. — Он считает ненормальным все, что пришло в голову не ему.