— Нет, — пробормотал он, хотя и не был в этом уверен.
— Иногда такие вещи происходят при сотрясении мозга.
— Да, я знаю.
Извиваясь как червяк, Сесил наконец-то вытащила свои ноги из-под его тела. Невзирая на боль, она склонилась к нему.
— Нельзя ли что-нибудь для вас сделать?
— Спасибо, все, что вы могли, вы уже сделали.
— Гм… да, но все-таки…
— Нет, — резко сказал он, затем добавил более любезно: — Посидите минутку спокойно, пока у меня не прекратится головокружение, и я пойду домой.
Она вспомнила про пакет со льдом, который Рэнд приготовил для ее щиколотки, и стала искать его в складках одеяла.
— Лед поможет вам, — сказала она, прижимая пакет к его виску.
Вздрогнув от ледяного прикосновения, Рэнд положил свою руку на руку Сесил, прилаживая компресс к пострадавшему месту. Хотя лед почти растаял, сам пакет был еще холодным. Вздохнув, Рэнд закрыл глаза и расслабился.
Сесил заметила, что его рука так и осталась лежать на ее руке, но в данный момент больше была озабочена состоянием Рэнда и шишкой, появившейся у него на голове. Она сидела тихо как мышь, не отрывая взгляда от его лица. Когда щеки у него постепенно зарозовели, Сесил вздохнула с облегчением, но продолжала молча наблюдать за ним.
Через некоторое время боль в щиколотке заставила ее вытянуть ногу, и, так как другого места не было, она поместила ее рядом с Рэндом, продолжая одной рукой держать холодный пакет у его виска; на другую руку она облокотилась. В таком положении фигура Рэнда оказалась в поле ее зрения. Ей было видно, как ритмично вздымалась его грудь, — очевидно, он задремал. Она слабо усмехнулась, вспомнив, что врачи обладают способностью моментально засыпать. Этому их научила медицинская практика, когда для сна удавалось выкроить лишь мгновения. Сесил не стала его будить, зная, что справиться с болью легче во сне.
Влага растаявшего льда потекла по его лицу, и Сесил осторожно вытерла ее, пока она не замочила шею. Прикоснувшись к виску, она пришла в ужас от размера вздувшейся шишки, и горькое раскаяние сжало ей горло. Рэнд тихо застонал и положил щеку на ее ладонь.
Сесил тревожно вскинула брови и напряглась от слишком интимного положения, в котором они оказались. Она, конечно, решила сопротивляться какому бы то ни было сближению, но время шло, сопротивляться было некому, и странное чувство постепенно овладевало ею. Утренние тени тронули ее нежную кожу, а она, не смея пошевелиться, все ждала, когда Рэнд снова придет в себя. Щека его все еще лежала на ее ладони, и кто бы мог подумать, что такое нехитрое движение с его стороны произведет на нее столь сильное впечатление. Мягкий свет лампы падал ему на лицо, позволяя ей беспрепятственно его рассматривать.