Мелинда была права: Сесил чувствовала себя просто развалиной. Ей невмоготу было переносить страдания подруги. Если б она могла сама родить вместо Мелинды, с радостью бы это сделала.
Глубоко вздохнув, она приказала сердцу замедлить ход, зато характерный запах больницы вызвал спазмы в желудке. Тошнотворный запах, суета врачей, сестер, санитаров, их перешептывания, секреты, доступные только им. В прошлом она была героиней таких секретов. Если б не Мелинда, ноги ее не было бы в этой больнице.
— Сесил!
Она вздрогнула, услышав голос Джека. Он стоял в конце холла возле лифта, и Сесил бросилась к нему.
— Слава Богу, ты пришел, — вырвалось у нее с облегчением.
— Что-нибудь не так? — спросил Джек, отстраняя ее, чтобы заглянуть в лицо.
— Нет, все хорошо, — заверила его Сесил. — Я просто боялась, что ты не придешь вовремя.
— Я прибыл, как только смог. Где она?
Сесил потащила его через холл.
— Палата 215. Как раз сейчас врач ее осматривает. Он выставил меня потому, что я не член семьи. — Схватив Джека за руку, она задержала его перед палатой. — Скажи этому наглому типу, чтобы он сделал ей обезболивание.
Джек удивленно наморщил лоб.
— Мы с Мелиндой решили, что наш ребенок появится на свет естественным путем.
Сесил резко отпустила его руку.
— Ну что ж, вам виднее, — поджала она губы. — Иди, полюбуйся, как она мучается. Я не могу. — Глаза ее налились слезами, и, сложив руки на груди, она повернулась к нему спиной.
— Не волнуйся, Сесил, — мягко проговорил Джек. — Я позабочусь о ней.
Опустив голову и покусывая нижнюю губу, Сесил еле сдерживала слезы. Джек любит Мелинду, он доказывал это много раз за прошедшие два года. Будучи мужем Мелинды, он имеет полное право и даже обязан быть возле нее. Вспомнив об этом, она вновь взяла его за руку.
— Да, я знаю, Джек. Я знаю. Войди к ней, ты ей нужен.
И Джек вошел в палату.
За спиной Сесил открылась дверь, и появилась медсестра, она несла поднос с инструментами. Взглянув на Сесил, сестра отвернулась, потом быстро посмотрела опять, как будто бы узнала. В глазах ее появилась жалость.
Сесил должна была бы уже привыкнуть к подобным взглядам, будучи женой доктора Дентона Кингсли целых семь лет и три года его вдовой. Большинство знакомых доктора жалели ее, но больше всего ей сочувствовали те, кто с ним работал в больнице. Медсестра, которая теперь стояла напротив, была, пожалуй, старовата на вкус Дентона, но глаза этой женщины говорили, что ей памятны его повадки мартовского кота.
Вскинув голову, Сесил ответила медсестре холодным взглядом, и та поспешила в палату вслед за Джеком. Прежде чем дверь за ними закрылась, из палаты донесся приглушенный стон.