— Если не нравится в монастыре, тогда иди в цирк, - сказал я, пораженный его талантами.
— Как же уйдешь, если отец истратил те денежки, которые получил у миссионера? Откуда их взять, если бы даже он захотел их вернуть?
— Сколько же за тебя уплатили? - спросил я с удивлением.
— Не знаю сколько, — Ромас пожал плечами. — Лошадь наша пала, так вот за эти деньги мы другую купили. Черную, у цыган...
— Так ты в монастыре все же останешься?..
— Не знаю. А куда податься? А ты?.. Убежишь?..
— Может, и убегу! Здесь как-то неуютно... Внезапно мне стало очень грустно, я так затосковал по братьям и родителям, что слезы сами хлынули из глаз...
Утром нас разбудил тихий звон колокольчика. Кто-то резко сдернул с меня одеяло. Я не сразу сообразил, где нахожусь. Протерев глаза, увидел, что все ребята стоят на коленях и молятся. Я вскочил и тоже стал на колени рядом с ними.
Перед нами на стене висел большой писанный красками портрет, на котором был изображен основоположник салезианского ордена святой Боско. Лицо его было спокойным, над головой — сияние. Рядом со святым, подобно нам, стояли на коленях несколько юношей. Один из них был негром, другой, чуть посветлее, — метисом, остальные — с узкоглазыми восточными лицами. К коленопреклоненным юношам с одной стороны приближался индус в тюрбане, с другой - индеец, голову которого украшали разноцветные перья. Над ними витали два ангелочка, игравшие на трубах, два других держали полотнище, на котором было начертано: «Omnia instau-rare in Christo» («Все возродим во Христе»).
Вскоре появился Скелтис и отвел нас в часовню.
— Священник Боско зрил в своих видениях также миссионеров-литовцев, — объяснил нам Скелтис во время заутрени. — Отныне и вы последуете по миссионерскому пути святого Боско.
— Слава святому Боско, — ответили мои новые друзья и углубились в молитву.
Молились мы недолго, как кто умел. Но вот Скелтис хлопнул в ладоши, велел подняться в спальню, заправить кровати, умыться и вообще навести порядок. Потом отвел нас в трапезную на завтрак. Обступив подковообразный стол, мы вновь перед едой восславили господа. Ели молча. Прошлое словно бы покидало нас.
После завтрака нас повели через площадь Ратуши в костел. В храме было девять великолепных алтарей. Мы шли вразнобой, и наши шаги гулко отдавались под сводами костела.
Подойдя к главному алтарю, мы стали на колени. В окно храма ярко светило утреннее солнце. Алтарь весь сверкал, статуи святых казались прямо-таки живыми.
— Вы зрите вершину Голгофы, а на ней распятого Христа, - объяснял сопровождавший нас миссионер. - У его ног распростерлась Мария Магдалина. Она была большая грешница, но, услышав проповеди Христа, осознала свои заблуждения, раскаялась, исповедовалась, и грехи ее были отпущены. И вы пойдете по пути Христа, неся людям исцеление и благодать.