— Но я не могу занимать вашу спальню.
«Я не могу вторгаться в вашу жизнь. Ведь вы принадлежите Дайне».
Думая об этом, Фейт старалась сосредоточиться на процедуре намазывания желе на тост и не смотреть на Кейна.
— Я же говорил вам, что почти не пользуюсь этой комнатой, И мне будет спокойнее, если вы какое-то время поживете здесь. Возможно, беспорядок в вашей квартире всего лишь несостоявшаяся попытка ограбления, но, может быть, это как-то связано с исчезновением Дайны. Думаю, вы в состоянии помочь мне найти ее.
Проведенная Фейт беспокойная ночь никак не способствовала эмоциональному умиротворению и прояснению мыслей.
— Каким образом? — растерянно спросила она. — Я не могу помочь даже самой себе. Ведь я ничего не помню.
— Память может к вам вернуться — по крайней мере, частично.
— Но успею ли я тогда помочь Дайне? — пробормотала Фейт, обращаясь скорее к себе, чем к Кейну. Прежде чем он успел ответить, она с беспокойством спросила: — А где Бишоп?
— Говорит по телефону. — Помолчав, Кейн добавил: — Проверяет ваше прошлое.
Подняв глаза, Фейт увидела, что он внимательно наблюдает за ней.
— Надеюсь, ему это удастся. — Это не являлось вопросом.
Кейн внезапно прищурился:
— Почему вы так говорите?
— Он ведь из ФБР, верно?
Последовала пауза.
— Никто из нас не упоминал об этом, — заметил Кейн.
— Разве? — Фейт удивилась, но быстро нашла возможное объяснение. — Очевидно, мне рассказала Дайна. — Она покачала головой. — Вот так это и происходит — как гром с ясного неба. Я просто знаю какие-то вещи и не могу объяснить, откуда. Либо у меня внезапно пробуждаются воспоминания, либо у Дайны. А так как до вчерашнего вечера я никогда не встречала ни вас, ни Бишопа… — Фейт снова переключила внимание на завтрак, не желая видеть на его лице недоверие или подозрение.
Но голос Кейна оставался бесстрастным:
— Вы не возражаете, что он копается в вашем прошлом?
Фейт прожевала кусочек тоста и покачала головой:
— Почему я должна возражать? Может быть, он узнает достаточно, чтобы ответить на мои вопросы.
— Какие именно?
— Ну, например, почему в моей квартире нет ни одной фотографии и почти никаких свидетельств о моем прошлом.
— Некоторые не любят захламлять квартиру — даже семейными реликвиями. Возможно, дело только в этом.
— В таком случае это была бы странная ирония судьбы, — усмехнулась Фейт. — Ведь такой хлам — единственное, что в состоянии помочь мне вспомнить мою жизнь. — Она глубоко вздохнула. — Если мне двадцать восемь лет, то должны остаться какие-то доказательства того, что… что я их прожила. Аттестат об окончании школы. Какие-нибудь памятные сувениры и безделушки. Свитер, который связала мне мама. Но ничего этого нет. Как будто я пришла из ниоткуда восемнадцать месяцев назад, когда въехала в эту квартиру.