– Он... взволнован. Его сердце сильно бьется. Брать ее здесь очень опасно, он это понимает. Но ему это нравится. Ему нравится рисковать. Он полон азарта.
Мэтт помедлил, все еще не снимая руки с переносной рации, потом снова выругался себе под нос.
– Бен, мне нужно описание этого ублюдка, – сказал он тихо. – Если я пошлю туда усиленный наряд, мы вызовем панику. Он сумеет скрыться в суматохе.
Бен кивнул:
– Кэсси? Он заглядывает в какие-нибудь магазины? Ты не видишь его отражения в витрине?
У нее на лбу залегла морщинка, все лицо напряглось, но взгляд широко раскрытых глаз, слепо уставившихся в пустоту, не изменился.
– Только мельком. Оно искажено. Кажется, на нем куртка... синяя куртка. Спортивная куртка с символом команды. Я вижу белую букву. Кажется, Р.
Бен посмотрел на Мэтта и прочел в его лице ту же досаду и растерянность, которую в эту минуту ощущал сам. Самая большая и старая из трех средних школ в округе Сэйлем славилась синей спортивной формой с белыми буквами. Такие куртки встречались буквально на каждом шагу. Если бы он попробовал указать синюю спортивную куртку в качестве особой приметы, его бы подняли на смех. Сотни учеников, в том числе и бывших, носили эти дурацкие куртки.
У Бена тоже была такая, засунутая на дно чемодана в старом доме.
– Кэсси, что еще ты видишь? Какого цвета его волосы?
– Он носит головной убор... Бейсбольную кепку.
Таких кепок тоже было полным-полно по всей округе. Бену хотелось выругаться так, чтобы чертям стало тошно, но он усилием воли заставил себя говорить спокойно. Его мучительно тревожила растущая на глазах бледность Кэсси и ее полная неподвижность; он скорее ощущал, чем видел, что с каждой минутой силы ее тают.
– Мы должны знать, как он выглядит, Кэсси. Ты можешь нам в этом помочь?
С минуту она молчала.
– Не думаю... Он больше не смотрит на витрины. Он смотрит прямо вперед, потому что... О, он все больше волнуется. Эти его планы насчет нее... они заполняют весь его ум. У него есть надежное место, куда он собирается ее увести... где никто... ее не услышит. Там все готово. Сначала он хочет, чтобы она для него разделась... что-то вроде стриптиза, чтобы он мог посмотреть. А потом...
– Кэсси. О ком он думает? Кто она?
– Сука.
– Ее имя, Кэсси?
– У сук имен не бывает. – Это утверждение, произнесенное тихим безучастным голосом, прозвучало особенно зловеще. А еще страшнее стало, когда так же монотонно она добавила: – Суки только на то и годятся, чтобы употреблять их по назначению, а потом убивать.
– Кэсси...
– Особенно приятно их убивать. Люблю пускать им кровь.