В повести Э.Хруцкого “Осень в Сокольниках” женщина — Марина понадобилась ведущему погоню подполковнику Вадиму Орлову, чтобы воспользоваться ее автомашиной, и только в процессе погони он понимает, что Марина — красивый, добрый и чуткий человек. Она еще несколько раз появляется на страницах книги. Но в финал, где как бы подводятся итоги сыска, автор Марину не допускает: не до женщин…
Говоря о любви, нам хотелось бы снова обратить внимание читателей на одну книгу достаточно известного писателя-детективиста В.Смирнова — “Тревожный месяц вересень”, где совсем юный паренек со смешной фамилией Капелюха любит по-настоящему, крепко и надежно. Мы считаем, что именно в этом романе любовная тема доведена автором до совершенства. Может быть, поэтому читатель хорошо помнит “Вересень…” И почти совсем не помнит другие книги Смирнова — “Ночной мотоциклист”, “Тринадцатый рейс” и другие.
На этом примере легко можно убедиться, что добросовестное описание движения уголовного дела по розыску преступников далеко не всегда вызывает устойчивый интерес читателя.
Привычка — вторая натура.
Кроме любовных интриг профессиональные писатели используют и другие приемы “утепления” образов. Прежде всего — фиксирование внимания на привычках сыщиков, их хобби и т. д. Лев Гуров — герой Н.Леонова, очень любит красиво и хорошо одеваться. Антон Воронков у М.Черненка — заядлый охотник и рыболов: кругом — тайга. Герой повести В.Караханова “Догони день вчерашний” очень любит детей. Поэтому когда у очередного клиента в числе похищенного называется и детская игрушка — тигренок, это для него становится стимулом, тем более, что ребенок при каждой встрече спрашивает:
“ — Дядя, где мой усатик?”
Некоторые положительные (подчеркиваю) герои находят свою истину (а для авторов и утепление) в вине. Герой П.Шестакова сыщик И.Мазин “в интересах дела” выпивает с подозреваемым в убийстве. А в другом случае он понимает, что “проглотила бы Клавдия Ивановна коньячку, докатилась бы эта обманчиво-волнующая жидкость до сердца, шевельнула бы душу…”. Понятное дело, человек пьяный открытее, чем человек трезвый. А герой Ю.Семенова журналист Степанов хлещет водку, коньяк стаканами… Таких примеров в криминальной литературе хоть пруд пруди…
Для утепления образов все средства хороши. В повести “Долгое дело” Ст. Родионова приводится такая “приятная” деталь: носки у следователя Рябинина истлевали мгновенно, уже на третий день кости были наружи. И хозяин их быстро находил выход: он ходил в дырявых ботинках, объясняя это так: “Когда прихожу домой, снимаю ботинок и вешаю мокрый носок на паровую батарею, мне кажется, что пришел из леса, снял сапоги и повесил на печку мокрые портянки”. Вот так. И не иначе…