Через несколько месяцев владелец лавки схватил Роуча, когда тот пытался стянуть несколько шарфов. Хажрская Уличная Стража забрала его, поставила крест на перепонку его левой руки и бросила в ту же самую камеру. Мох разросся по всему углу. Из него получилась отличная лежанка, на которой он мог спать, ожидая освобождения поутру.
Нынешний же визит Роуча в тюрьму был последним: стража накрыла всю его банду уличных крысят в ювелирной лавке. У большинства из них уже было по два креста на руках, и, значит, в этот раз их уже не освободят. Всех посадили в большую камеру. Его мох теперь покрывал весь угол, а также значительную часть пола. Это была самая удобная постель, какая у него когда-либо была, и остальным членам его банды хватило места, чтобы использовать её в качестве подушки.
Пока другие дрались из-за помоев, которые стражник называл ужином, Роуч прошептал своему мху:
- Я не вернусь, ‑ объяснил он. ‑ Третий раз — проклятый. Я получу либо шахты, либо галеры, либо верфи. Коли не сбегу, это на всю жизнь.
Он слабо улыбнулся: жизнь теперь стала короткой штукой. Никто не протягивал в перечисленных им местах больше двух лет, а побеги были редкостью.
Не смотря на это, он хорошо выспался. Когда он проснулся, в Хажре настал Судейский День.
- Долгоносик, ‑ прокричал у двери стражник. Сообщники Роуча сели. ‑ Танцор. Уличный Кот. Гадюка. Слизняк.
Роуч в ярости зашипел. Они попали в эту передрягу именно из-за Слизняка, который глазел на то, как они воровали, вместо того, чтобы высматривать уличную стражу.
- Шулер. Черепаха. Роуч.
Роуч колебался. Заставить ли их вытаскивать его из камеры силой?
Стражник щёлкнул кнутом, глядя на него. Роуч решил избежать взбучки, которую он бы получил, если бы заартачился. С двумя крестами на руках он и так получит достаточно тумаков в будущем.
- Спасибо, ‑ сказал он мху, и присоединился к остальным членам своей банды.
Их быстро провели мимо остальных камер, потом вверх по длинной череде лестниц. На ровных пролётах стражники переходили на рысь, понукая заключённых кнутами. К тому времени, как их пригнали в огромную гулкую комнату, Роуч уже задыхался.
За длинным столом сидела женщина в серой судейской мантии. Люди в уличной одежде стояли за её спиной. Секретари сидели с каждого конца стола, записывая за стражниками и горожанами, которые свидетельствовали против преступников. Роуч проигнорировал показания, касавшиеся его банды. Этот богато одетый народ уже осудил его, так зачем слушать их кудахтанье?
Когда с показаниями было покончено, писарь позвал: «Долгоносик». Лидера банды толкнули к месту напротив судьи.