— Он не хочет никаких постоянных связей.
— Ну и что?
— Кто я такая, чтобы считать, будто он хочет, чтобы я связала его?
— Как это нехорошо звучит! — возмутилась Марша. — От твоего «связала» веет каким-то рабством. Мы обе знаем, что ты хочешь вовсе не этого.
Пеппер кивнула.
— Разумеется, но он так ценит свою свободу! Разве постоянная связь не станет для него рабством?
— Он не производит впечатления одержимого мыслями о свободе.
— Я не говорю об одержимости, правильнее сказать «решимость», — возразила Пеппер.
— Не знаю, что тебе сказать, — развела руками Марша.
— Видишь ли, я начала упрекать себя. Какое право я имела забираться в его дом? Вторгаться в его жизнь, будто мне в ней место?
— А ты его любишь? — просто спросила Марша.
По ее тону можно было понять, что она не сомневается в ответе подруги.
Пеппер долго рассматривала свои пальцы, наконец она перевела взгляд на подругу.
— Я его люблю, и мне было бы нестерпимо сознавать, что, полюбив меня, он чего-то лишился. Я хочу, наоборот, что-то добавить в его жизнь, а не отбирать у него нечто ценное. И если это означает, что я буду вынуждена покинуть его, оставляя о себе приятное воспоминание и сознание его триумфа, что ж, значит, так тому и быть, — закончила Пеппер почти неслышно.
— А ты сказала ему, что любишь его? — продолжала допытываться Марша, тоже переходя на шепот.
— Нет, — улыбнулась Пеппер. — Я не хочу обременять его тем, что ему не нужно.
Марша пристально посмотрела на Пеппер и едко заметила:
— Если тебе интересно мое мнение, должна признаться, что ты проявляешь излишнее благородство. Почему ты так уверена, что ты его обременишь?
— Он знает, каковы мои представления о любви. Он знает: если я полюблю, то буду рассчитывать на постоянство. Если я признаюсь ему в любви, то стану для него обузой. Такой уж он человек.
— А тебе не приходило в голову, что его отношение к этой самой «свободе» может изменяться как раз в тот момент, когда мы с тобой здесь разговариваем? — задумчиво спросила Марша. — А может быть, он думал, что не хочет постоянных связей просто потому, что не встретил подходящей женщины?
— Приходило, — призналась Пеппер, решительно положив нож.
До нее наконец дошло, как опасно резать в то время, как мысли работают в совершенно ином направлении.
— Я постоянно об этом думаю, — продолжала она.
Услышав себя будто со стороны, она ощутила боль, прозвучавшую в этих словах, и прониклась благодарностью к Марше, заставившей ее выговориться. Именно этого ей недоставало.
— Разве ты не понимаешь, я хочу, чтобы это было именно так? Разве ты не понимаешь, что, лежа по ночам, я терзаюсь вопросом: смогу ли я оставить его, когда настанет пора? Черт возьми, Марша, я хочу опутать его своей любовью. Сколько раз я глотала слова признания, готовые сорваться с моего языка! Когда он рядом, мне трудно дышать, а когда его нет, я совсем задыхаюсь.