– Алеш, это я. – Она постаралась не зареветь сразу, брат терпеть не мог женских слез, либо сразу уходил, либо шипел, оскаливая зубы, словно у него болел коренной.
– А-а-а, долетели, турчанки! – донесся сквозь шелест веселый голос. Лариса представила, как он сидит за накрытым столом в майке и трусах – любимое времяпрепровождение брата после работы. – Ну как там погодка?
– Алеш, Аня пропала. – У Ларисы не было сил говорить о чем-то еще.
– Куда пропала? – Брат все еще говорил весело, до него явно не дошел смысл. – С турком сбежала?
– Аня пропала здесь, в аэропорту. – Лариса чувствовала, что от произнесенного ею самой сейчас потеряет сознание, и попыталась сфокусировать взгляд на блестящих цветах покрывала. Она повысила голос: – Пошла в туалет и пропала. Понимаешь? Я сделала заявление в полицию, а они говорят, что по спискам пассажиров мы вообще в Турцию не прилетали… Понимаешь?
Брат ошарашенно молчал.
– Алеш, ты меня слышишь? – Лариса почти кричала. – Я не знаю, что мне делать!
– Ну, ты даешь… – наконец выдавил из себя брат. – Ты давай требуй там с них, пусть ищут. Как это пропала? На их территории – пусть ищут. Пропала! Куда это она могла пропасть?
– Да не знаю я куда… – Лариса опустила голову на постель, закрыла глаза – перед ними все плыло.
– Ты это, не раскисай! – Брат утешил ее, как мог. – Найдется Нюра, не переживай. Вы с ней, часом, не поссорились там? Ты звони, держи меня в курсе. Если что…
– Что «если», Алеш? – перепугалась Лариса. – Мы не ссорились! Что «если»?
– Ну, если найдется, сразу звони, слышь! – Он просто не знал, что еще сказать.
– Да, я позвоню, конечно, – обессиленно выдохнула Лариса и отключилась.
Посидела несколько минут, пытаясь сообразить, кто мог бы помочь, что-то сказать такое, после чего она соберется, немедленно побежит и найдет свою девочку, и все это забудется, как страшный праздничный сон до обеда. Это бабушка так всегда говорила: праздничный сон – до обеда. А что это значит? А, да, до обеда не сбылся – значит, не сбудется никогда, сама себе объяснила Лариса. Непонимающим взглядом обвела стены: все чужое, откуда все это взялось?
Потом снова судорожно набрала номер, на этот раз Ильи.
– Слушаю. – Суховатый голос показался таким близким, родным, хотя всего четыре месяца назад они договорились: расстаемся по-хорошему, без обид.
Лариса знала, что это ошибка, что расставаться не нужно, но инициатором была как раз она. Илья долго добивался, в чем причина, почему надо расстаться, и не верил, что единственной по-настоящему стоящей причиной было то, что его на дух не переносила Аня.