Нелл прочла статью целиком, пропустив абзацы об эффекте недостаточного освещения, плохой погоды, разницы в восприятии относительных движений, как, например, если свидетель находился в движущемся транспорте, а подозреваемый стоял на месте. Да, в ее случае была ночь, но на небе сияла полная луна, «призрак младшего братца». Нелл стала вчитываться внимательнее, когда перешла ко второй части, посвященной проблемам идентификации лиц.
Многие обыватели полагают, что память работает по принципу видеомагнитофона. Такое представление нисколько не соответствует действительности, особенно во время стресса или после получения травмы, каковой и является нападение преступника. На самом деле в памяти сохраняются лишь данные в опыте обрывки и порядок их может быть произвольным или же отсутствовать вовсе. «Сюжет», или «история», приобретает формы, как правило, лишь во время первого пересказа случившегося — или, по крайней мере, одного из первых. Более того, во время травматических событий ход времени зачастую кажется свидетелям замедленным, что приводит к ложному преувеличению периода, отведенного на поглощение данных. Еще одним фактором, применимым, правда, лишь к случаям с использованием оружия, служит так называемый «фокус на оружии». Данное явление описывает тенденцию жертв отвлекаться на оружие в такой степени, что прочие воспоминания оказываются искажены.
Стресс и травма, о да. И оружие. Но исказило ли это все ее воспоминания? Нелл откинулась в кресле, закрыла глаза и заставила себя вернуться на двадцать лет назад. И снова все вспомнила. И тут же напоролась на незримую преграду:
Нелл: Наверное, художники не любили писать пейзажи по ночам.
Джонни: Потому что плохо видно?
Как будто Джонни поднимал вопросы, которые возникают лишь сейчас, когда он давно уже мертв. Как будто он был… прорицателем. Тошнота, в последнее время нередко скручивавшая желудок Нелл, навалилась вновь. Но несмотря на тошноту, несмотря на жуткие обертоны, звучащие теперь в невинном замечании Джонни, она все равно могла вспомнить. Как этот мужчина выступил из-за опоры на пирсе Пэриш-стрит. Как платок обезобразил его лицо. Как он вымолвил единственное слово: «Деньги». Как сверкнуло в лунном свете вытянутое лезвие. Могла вспомнить его лицо — белое, припухшее, с водянисто-голубыми, почти бесцветными глазами. Эти воспоминания по-прежнему были отчетливы — и, скорее всего, не поблекнут и в день ее смерти.
Отвлек ли ее вид оружия? Нелл так не считала. Даже звук — столкновение стали и кости — произвел на нее более глубокое впечатление. И что из этого следует?…