— И больше… у тебя с ней ничего не было? Ты… Вы… даже не целовались?
Витторио тихо рассмеялся. Ну как еще ему убедить эту упрямицу? Пусть то, что он говорит не совсем правда, но он не обманывает. Этот грех только на ее совести.
— Готов поклясться честью семьи Бертола, что с Лаурой у меня ничего не было и быть не может.
Деборе нечего было возразить. Если уж Витторио дает такую клятву, значит, ему можно верить. Женщина почувствовала, как безмерная радость наполняет все ее существо. Тем не менее она только пристально посмотрела Витторио в глаза и тихо произнесла:
— Прости меня.
Витторио почувствовал, как от одного звука этого милого голоса сердце его тает и он готов простить Деборе все, что угодно.
— Твою ошибку можно понять…
— Да, особенно учитывая твою репутацию, — улыбнулась Дебора, и в глазах ее заплясали чертики.
— И какова она, моя репутация?
— Дамского угодника.
— Ах да…
Он этого даже не отрицает, огорчилась Дебора.
— Ты же не станешь утверждать, что весь год жил отшельником?
— Разумеется, не стану.
Она перехватила бархатный взгляд прирожденного соблазнителя, пытаясь угадать, сколько женщин не устояли перед мужским магнетизмом Витторио Бертола. Дебора и раньше не раз ловила себя на мысли, что не встречала в своей жизни мужчину более обаятельного, чем муж. От всех других его отличала чувственная натура, любовь к роскоши и склонность к излишеству. Во всем, но особенно в любви. Он был словно создан для нее и стремился к ней всем своим существом. Дебора невольно подумала, что инстинктивное начало проявилось в нем еще тогда, когда он катался на трехколесном велосипеде…
Как глупо было верить, что Витторио целый год ждал ее одну! Даже если он и не обманывал ее во время их совместной жизни, то вряд ли по-настоящему любил, раз сейчас откровенно заявляет, что встречался с другими женщинами. Он даже ни разу не попытался связаться с ней, когда она внезапно уехала. Ни звонка, ни письма, ничего… Скорее всего ему просто нравится одерживать победы над женскими сердцами и она для него лишь досадное препятствие.
С Витторио можно было за один вечер подняться на вершину блаженства, чтобы потом тут же оказаться в аду. Сочетание в его характере самых противоречивых черт делало и отношения с ним похожими на катание на американских горках. То оказываешься на самом верху, то стремглав летишь вниз.
― Я рада за тебя, Витторио, ― устало произнесла Дебора. ― Ты, я вижу, не скучал. Мне кажется, я только мешаю твоим развлечениям. Может, прекратим эту комедию…
Витторио подошел ближе. Теперь их разделяло всего несколько шагов.