— Насколько я понял, в связи с этим, у Чарнецкого никаких шансов... просто не было, — вновь съязвил Иеремия. — Насколько мне известно, он у нас архитектор.
Потоцкая усмехнулась, затем скорчила гримасу.
— Наш лучший человек утверждает, что мы сделаем все быстрее. Нужно только иметь какую-то точку отсчета. Какие-нибудь планы, чертежи, идеи.
— А сам он что, не может смотаться в Висбаден?
— Нет, во-первых, он беженец из Германии, во-вторых, он еврей.
— Езус-Мария... Так кто же этот наш лучший спец по физике?
— А ты не знаешь? — Потоцкая удивленно подняла брови. — Альберт Эйнштейн.
ВИШНЕВЕЦКИЙ проснулся на лежанке в лаборатории. Теперь он сразу же знал, где находится. Сам снял электроды с головы.
— Господи Боже мой... — простонал он. — И это должен быть «Эротический сон о красивейшей в мире женщине»? Спасибо вам с кисточкой!
— Что? — обеспокоился Борковский — Красивейшей в мире женщины не было?
— Была... — Вишневецкий ругнулся про себя. — И даже хотела снять для меня трусы. Только ни до чего так и не дошло.
— И что же помешало?
— Бомба Гейзенберга.
— Чего?
— Атомная бомба, которую в Польше реконструировал Альберт Эйнштейн. Знакома вам такая фамилия? — насмешливо спросил он. — Это было продолжением предыдущего сна!
— Невозможно...
— Тем не менее, было! Было!!!
— Невозможно! Предыдущий сон на наших кассетах продолжить нельзя! — Борковский глянул на техника, тот кивнул и склонился над компьютером.
— Ругательства? — спросил Борковский.
— На сей раз не было.
— Ага... Выходит, ситуацию мы контролируем.
— Мы дома, — буркнул Борковский. — Погоди, так что такое эта бомба Гейзенберга?
— Не знаю. Это их атомная бомба или нечто подобное... В жизни не было более дурацкого сна. Мне нужно было жениться на Монике Гитлер...
— О Боже... Серьезно?
— Ну.
— А кто это — Моника Гитлер?
— А ты как думаешь? — Вишневецкий начал одеваться. — Чья это доченька?... Уверяю, что не Ковальского.
— Погоди... И что, действительно с самой красивой женщиной ни до чего не дошло?
— Ни до чего. Хотя, обезьянка и вправду была красивая... Посол Польской Республики в Японии.
— Чего???
— Ну. — Вишневецкий обулся и уже собирался выйти. — Надоело мне быть вашим бета-тестером. Эти ваши сны... просто хрень.
— Ну а вечером еще придешь? — Борковский выскочил за приятелем на лестницу. — Сегодня трестируем «Успех в профессиональной деятельности»...
Вишневецкий не отвечал. Из душного подъезда он вышел на улицу Подвале. Зевнул и протер глаза. Покрытый зелеными деревьями Холм Партизан напротив когда-то был защитным бастионом города; вместе с защитным рвом он представлял собой часть оборонных конструкций, которые как-то и не пригодились. Брат Наполеона заставил Вроцлав капитулировать, прусскому гарнизону пришлось сдаться, а построенные с таким трудом укрепления необходимо было разобрать. Правда, пушечные бастионы так легко уничтожить не удалось. Поэтому, в самом центре города до нынешнего времени торчали заросшие деревьями возвышенности, сейчас являющиеся всего лишь приманкой для туристов.