История впечатляла. Диль поверил. Зачем бы Илем стал сочинять всякие ужасы, которые сам ужасами не считал? Да и ни один мужчина не стал бы придумывать, как его использовали монахи еще в детстве. Это стыдно и гадко. Даже для бессовестного вора.
Илем ему подмигнул и предложил перебираться в сухое помещение. И то верно, пора. Илем, ворча, пытался вытереться одной рукой, и получалось у него уже ловчее. Боги, даже представить себе невозможно, до чего должно быть тошно молодому мужчине, лишенному правой руки. Да, он уже вполне прилично управлялся и левой, но Диль еще видел растерянность в голубых глазах, когда для самого обыденного дела вдруг требовались обе: начерпать из котелка похлебку можно и одной, но миску приходилось ставить возле самого костра. И ловить на себе взгляды: насмешливый взгляд Бирама или фальшиво-сочувственный Хантела.
На столе их дожидалась еда: рассыпчатая пшеничная каша с курятиной и деревенский деликатес – студень из свиных ножек. Лири заулыбалась, увидев их довольные раскрасневшиеся лица, и Диля кольнуло под сердце. Девочка ничуть не переживала, что несколько часов назад убила человека. Да, разбойника, да, его и следовало убить, да, они нас или мы их… Но девочки не должны убивать. Не должны легко относиться к смерти. Их предназначение – давать жизнь, а не отнимать.
Диль улыбнулся в ответ, никак не показав своих чувств. Бирам принялся издеваться над Илемом, а тот, хотя и сохранял прежнее выражение лица, злился, отвечал язвительно, но хоть в драку не лез. Впрочем, он никогда в драку не лез. Его оружие – язык. Так ранит, что даже вампира трясти от ярости начинает.
Франк не обращал внимания на их перепалку. Вообще. Не призывал к порядку, не велел заткнуться, говорил негромко с Каем о каких-то особенностях каких-то мечей. Хантел подсел поближе, положил себе на тарелку еще студня и извиняющимся голосом сказал:
– Люблю с детства. У меня даже кличка была Студень. Я когда вырос, врал, что, мол, врагов замораживаю… никто не верил. Мне никто никогда не верил. А я правда умею драться, ты же видел.
– Нет, – смущенно ответил Диль. – Я вообще ничего не понял. Кричали, кровь брызгала, все дрались… кроме меня.
– Ну да, – немножко свысока кивнул Хантел, – ты испугался. Бывает.
Диль, конечно, отрицать не стал. Испугался. Но бой был таким коротким, что он и правда не рассмотрел, кто и с каким успехом дрался. Только Ори запомнился. Топор летал в его руке… и не сверкал на солнце, потому что лезвие все было в крови.
Пропал аппетит. Впрочем, поесть Диль уже успел.
– Я не воин. Не было нужды уметь… Вы торговец, а с меня и взять нечего.