Франк заглянул ему в глаза и облегченно вздохнул.
– Слава потерянным, ты в порядке.
– Что ты наделал? – ахнула Лири. Не оборачиваясь, Франк бросил:
– А ты на него посмотри внимательно, не побрезгуй.
– Ой, – раздалось через секунду, – что это?
– Лютен, – сообщил Франк, заглядывая в глаза уже Хантелу. А тот не шевелился, так и смотрел в огонь и даже не моргал. – Кай, раскали кинжал, пожалуйста. Надо привести в чувство Хантела.
Диль оцепенело таращился на обезглавленное тело, из которого почему-то не била струя крови. То есть кровь, само собой, была – вытекала вялой струйкой, как из порезанного пальца. И плоть была вялая и серая.
– Ну я и идиот, – посетовал Франк, – лютину не услышал… Можете от души меня напинать и надавать по шее. Успокойся, Диль. Это… как бы сказать… морок. Лютина – околдовывающая песня. Услышав ее, человек больше ничего не хочет, только слушать ее снова и снова.
– А морок кормится жизненными силами? – замирающим от ужаса голосом спросила Лири.
– Если б так… Мальчик, похоже, подхватил лютину от своего слепца. Поющий… поющий уже не жив, хотя и не мертв. Он становится лютеном – носителем. Готово, Кай? Давай сюда.
Он взял у эльфа раскаленный клинок и прижал к руке Хантела. А у того даже зрачки не расширились, словно и не почувствовал. Франк сел рядом и раздосадовано сказал:
– Да… влипли.
– А объяснить? – обрел голос Илем. – Он теперь навсегда так?
– Нет. Придет в себя.
– И станет лютеном?
– Нет, для этого песню надо слушать долго и многократно. Но лютина что-то вкладывает в душу. Какую-то задачу. И я не знаю, какую именно.
– Поубивать нас? – озаботился Ори. Франк пожал плечами.
– Сказал же – не знаю. Может, приказ кормить бродячих кошек, может, стать монахом одиноких душ. Может, поубивать нас. Через несколько часов он очнется… но не будет знать, что случилось.
– Присматривать станем. Поди ж справимся, ежели вместе.
– С обретшим силу лютена – вряд ли.
Стало тихо. Потрескивали ветки в костре да фыркали и топтались лошади.
– Что ты предлагаешь? – спросила Лири. – Убить его заранее? Но так же нельзя, Франк. Он наш товарищ, он прошел с нами сотни лиг и не подводил, а ты хочешь его убить? Даже если в нем заложен приказ кормить бродячих кошек?
Франк неопределенно повел головой и не ответил. Кай вздохнул:
– Нельзя убивать человека, потому что он может что-то совершить, причем ты не знаешь, что именно.
– Вообще-то да, – согласился Ори. – Нехорошо. Неправильно.
Возникла тягостная пауза. Франк сумрачно хмурился, но не возражал, и Дилю стало легче.
Они молчали и смотрели то на торговца, то на проводника. Ждали, когда он очнется, но глаза Хантела так и оставались стеклянными