Как только горячка боя отошла, так сразу снова прорезался аппетит. Пришлось раскурочить немецкие пайки – ничего, съедобные. Перекусывали на ходу, поскольку задержка у деревни не входила в график нашего перемещения. Зато появившаяся в нашем распоряжении техника: три исправных мотоцикла и один грузовик, – позволила повысить скорость движения. Каждый боец при себе оставил минимум груза – все остальное ехало на транспорте. Пока я уминала свою порцию, меня не оставляло ощущение, что с нашим отрядом произошли какие-то изменения. Раздражало то, что не могла понять: в чем именно заключаются эти изменения, и, следовательно, неизвестно к лучшему они или к худшему. И вдруг до меня дошло: ведь для подавляющего большинства бойцов нашего отряда это был первый бой! Самый ПЕРВЫЙ! Да, у нас практически нет молодняка, который пришел в армию прямо со школьной скамьи. Вдобавок, многие мужики имеют солидные спортивные звания от первой категории и выше. И все прошли суровую подготовку. Но в реальном бою, в огневом контакте с противником, до этого, кроме меня, были только Васин и Фогельсон, воевавшие на Финской, и Аистов, который, со слов Фогельсона, воевал с бандитами в ЧОН1). Еще, насколько я помню анкетные данные курсантов, три бойца пришли к нам из пограничников, отходивших с боями от Западной границы. Остальным не приходилось в реале убивать врага. А теперь все прошло, прошло очень успешно, и люди испытывают эйфорию. Вот только важно, чтобы голова от успехов не закружилась. Поэтому при случае надо будет всех немного одернуть. Именно немного, чтобы настрой оставить, но предостеречь на будущее. Потом мне в голову пришла еще одна мысль. Теперь я с полным правом на своих лекциях смогу говорить: «Вот, например, как мы разгромили колонну карателей, усиленную средним танком, не потеряв при этом ни одного бойца». Или что-нибудь в этом роде. И пусть Судоплатов попробует возразить!
Где-то километров через пять лесные заросли стали совершенно непроходимыми, а на дорогу мы выехать не рискнули. Говорят, что наглость – второе счастье, но наглеть стоит в разумных пределах. Мы еще недостаточно освоились за линией фронта, чтобы напялить на себя немецкую форму и двигаться по дороге. Тем более, что весь отряд в один грузовик все равно не влезает. Поэтому нашли укромное место и стали думать, что делать с нашими транспортными средствами? Сжечь нельзя, так как засекут место пожара. Просто поломать – можно, но возня, да и пальцы бастуют, и жаба душит. Приняли некое усредненное решение: технику загнали в овраг и забросали ветками. Перед тем, как забросать ветками, поснимали свечи и провода и спрятали в отдельном хорошо замаскированном тайнике на расстоянии около ста метров. Пускай ищут. Сами неподалеку решили расположиться на отдых до вечера. А что? Заслужили.