Обычно Анна просыпалась около шести утра, поскольку Том забирался к ней в постель. Но этим утром она не обнаружила ребенка рядом с собой. Анна быстро поднялась и в неясной тревоге пробежала по комнатам. Детей она нигде не обнаружила.
— Почему меня не разбудили? — возмутилась Анна, вбегая в кухню и на ходу завязывая пояс халата. — Ах! Прошу прощения! — осеклась она, с размаху налетев на мужа.
— Я не велел, — спокойно ответил Этьен.
Анна ощутила тесное соприкосновение их тел всего на несколько секунд, после чего он деликатно отстранил ее. Сердце Анны заколотилось, ноздри расширились, вбирая его ни с чем не сравнимый мужской запах, который она узнала бы из тысячи других.
— Этьен, почему ты здесь? — Невысказанные слова рвались наружу, но он явно не нуждался в проявлении внимания с ее стороны. Любое обращение к нему наверняка встретит отповедь.
— Я здесь живу, разве ты забыла? — Этьен приподнял бровь.
От его резкости кровь бросилась Анне в лицо, но она не сдавалась:
— Разве тебе не нужно собираться на работу?
Обычно Этьен не принимал участия в утренней суматохе, связанной с одеванием и кормлением детей, а также отправкой Эммы в школу. Он всегда начинал свой день с чашки крепкого черного кофе. Эта привычка всерьез беспокоила Анну. Но она никогда не высказывала своих опасений вслух, поскольку Этьен сам решал, что ему во благо.
— Только не сегодня утром, Анна. Ах, Боже мой! — пробормотал он, поморщившись при взгляде на полоску клубничного джема на своем рукаве. — Как это ему удалось разбрызгать варенье? — удивился Этьен, бросив пристальный взгляд в сторону своего щекастого сына, невинно улыбавшегося ему с высоты детского стульчика.
— Хочу вниз! — заявил Том, стукнув ложкой по пластиковой крышке стола.
— Подожди, малыш, — машинально отозвалась Анна. Она откинула волосы назад, теряясь в догадках, что же здесь делает Этьен. Конечно, он любящий отец, но не привык обременять себя родительскими обязанностями. — Нужно было разбудить меня. Теперь мы с Эммой опоздаем на занятия.
— Мамочка, меня отвезет папа.
«Мамочка»! Анна впервые услышала такое обращение и покраснела от удовольствия. Этьен никак не отреагировал на изменение статуса Анны в глазах дочери.
— Вот как? — изумилась Анна.
— Ты считаешь, мне трудно? — усмехнулся Этьен.
— Сиди-сиди, дорогая, не вставай, я сейчас налью тебе чаю, — раздался голос пожилой домработницы, которая служила здесь еще при отце Этьена. — Мистер Кемп рассказал мне о неприятном происшествии с тобой вчера вечером. Тебе нужен отдых.
Анна подняла глаза на Этьена, машинально потрогав расцарапанную щеку. Итак, это было происшествием, подумала она философски. Значит, она оказывалась меньшей дурой, чем в действительности.