– Чего ждем? – подал наконец голос Чума. – Я тебя на киоски собирался ставить, а ты старушню вшивую не пригнешь.
– А как вперед босса командовать? – Белый выложил заранее припасенную льстивую фразу. – Сейчас я их напрягу, хрычовок.
Он быстро направился на свой командный пункт у края газона. Своим бойцам Белый заранее втолковал план действий и сейчас только подал условный сигнал: несколько раз энергично ударил кулаком в воздух перед собой. Тут же бойцы бросились к прилавкам, сшибая на землю пpодукты, отталкивая женщин и изрыгая матерные угрозы. Через пару минут порядок был восстановлен. Какие-то старушки, плача на ходу, тихонько заковыляли прочь. Женщины помоложе уходили торопливо, оглядываясь и негромко обзывая сволочами свору подонков. Но половина торговок осталась, им было не с руки уносить домой скоропортящийся товар.
Довольный Белый снова направился к машине босса, чтобы доложить об успехе и услышать похвалу. Он знал, что освободилось место смотрящего над киосками возле трамвайного кольца на Северной и ещё одно, где-то на Бажова, но даже представить не мог, что Чума двинет его на повышение. Сейчас следовало выслужиться. И тут сзади раздался пронзительный вопль:
– Убери руки, паразит! Щенок паршивый! Сейчас как двину по соплям!
Белый ринулся к прилавкам. Какая-то тетка лет пятидесяти во весь голос крыла его пацанов. Левой рукой она прижимала к груди пластиковую корзину, а в правой держала палку копченой колбасы и отбивалась ею, словно резиновой дубинкой. Фюрер, который попытался вырвать у неё корзину, получил увесистый удар по лицу и согнулся, завывая, горстью прикрывая подбитый глаз. Ливер едва успел отскочить, а то бы и ему перепало.
– Денег вам! – кричала женщина. – Работать идите! Пенсионерок грабить наладились, паскудники! Не подходи, тварь, всю башку на кусочки расколочу!
Она размахнулась колбасой, собираясь врезать подбегавшему Белому, но палку перехватил и вырвал из теткиной руки подскочивший сзади Хром. Но тетка тут же выдеpнула из корзины бутылку кефира. Белый и сматериться не успел, как в лицо ему выплеснулось почти все содержимое бутылки. А когда он наклонился, протирая глаза, плюясь и рыча от ярости, на стриженую голову обрушилась и сама бутылка.
Бригадир "поплыл", как нокаутированный боксер, грохнулся в газон на четвереньки и замер, пережидая боль и помутнение рассудка. Женщина, сама испугавшись, чего натворила, бросила бутылку и кинулась бежать. Но малорослый Хром подставил ногу, и она упала. Из корзины со звоном покатились банки, бутылки, вывалились бумажные свертки, хлюпнули молочные струйки. Тут же к лежащей женщине подскочил Фюрер и принялся с остервенением пинать. У прилавка поднялся визг, торговки заголосили. Фредик, не успевший к драке, немедленно кинулся на них, рассыпая пощечины и зуботычины. Торговки брызнули во все стороны.