– Я ваш друг, – бормотал адвокат, подкладывая ей под руку первый лист, – а друзьям надо доверять. И делать то, что они просят. А я прошу вас, Наталья Валентиновна, подписать эти документы. И все, вы будете свободны! Ну же, чего вы сидите? Делайте то, что я говорю!
Генрих Минц – ее друг. Она должна делать то, что он говорит. Адвокат не посоветует плохого…
Шум в ушах нарастал, а на глаза внезапно навернулись слезы. Наталья вывела на первом листе начальные буквы своего имени. Да, в аварии виноват Роман. Печально, но факт. Минц разложил все по полочкам и убедительно продемонстрировал, что все именно так. Трагично, но…
И вдруг Наталья вспомнила, отчего у нее кольнуло сердце, – адвокат назвал ее матерью погибшего ребенка. Но разве Стасик погиб? Нет, этого не может быть! Просто не может быть! Не может быть-не может быть-не может быть…
– Ну же, сука, подписывай! – донесся до нее гудящий голос Минца, замершего над ней в угрожающей позе. Его губы искривились, а в светло-голубых глаза отчего-то сверкнули красные огоньки. – Давай, живее!
Глаза были такими же, как у Стасика в ночном кошмаре…
Наталья попыталась вздохнуть, попыталась открыть рот, чтобы спросить, почему адвокат назвал ее матерью погибшего ребенка. Но вдруг мир вокруг нее потемнел, поплыл куда-то – и женщина стала падать прямо на стол, на лежавшие перед ней бумаги. Последнее, что она увидела, было перекошенное лицо Минца, распахивающего дверь кабинета, и вбегающую миловидную девицу, ту самую, что приносила кофе…
Склонившись над потерявшей сознание Натальей, Генрих Минц матерно выругался и грубо спросил у девицы, отчего тетка отключилась.
– Не исключено, что доза препарата оказалась для нее слишком большой, – заметила та, проверяя рефлексы Натальи. – А может, это индивидуальная реакция. Или женщина принимает медикаменты, которые вкупе с препаратом привели к…
– Или, или, или! – воскликнул злобно Минц, еле сдерживаясь, чтобы не ударить девицу. – А еще, называется, дипломированный врач… Приведи ее в чувство, живо! Ну, сделай ей укольчик, пусть немного очухается. Она мне еще нужна! Вот документы подмахнет, потом пусть хоть до второго пришествия дрыхнет.
– Увы, так быстро не получится, – качнула головой девица. – Придется подождать до утра.
– Пошла прочь! – взревел Минц, указывая на дверь.
Когда сообщница, подчинившись приказанию, вышла, адвокат самолично отвел веко Натальи, желая убедиться, что женщина отключилась. А затем отыскал нужный номер и нажал кнопку мобильного.
– Виктор Григорьевич, это я. Увы, должен сообщить, что возникли кое-какие трудности. Но не по моей вине! Просто больничная кулема переборщила с дозой, так что тетка отключилась до того, как успела подписать бумаги. Да, понимаю, однако придется подождать до утра. Уверяю вас, что это ничего не меняет. Подпишет их утром. А пресс-релиз можно уже сейчас выпускать. Конечно, я буду держать вас в курсе дела!