— Когда долго стоишь на одном месте, быстро устаешь. Через пятнадцать минут у нас будет перерыв, — произнесла Мона. — Вы сможете снова принять это мрачное выражение?
— Без проблем. — В его груди поселилась тупая боль. Роут мог бы поддерживать на лице такое выражение вечно. Время шло…
— Ну что, Мона, как продвигается… Ой!
Роут открыл глаза при звуках этого голоса. Из-за каменной стены появилась Ханна. Он почувствовал, что против воли восхищается ею. В этом розовом платье, с волосами, собранными в хвост, она была очаровательна.
Ханна держала в руках букет из желтых, синих, белых и пурпурных цветов. Роут подумал, что она и сама похожа на цветок — прекрасную редкую розу. Удивленная увиденным, девушка не могла шевельнуться, а Мона, погруженная в работу, даже не заметила Ханну. Роут почувствовал, что нужно хоть что-то сказать.
— Она хотела нарисовать мужской торс.
— Мм… — Ханна моргнула, опустила глаза и сделала шаг назад. Очевидно, девушка не хотела ни видеть его, ни говорить с ним. Она что, так и будет пятиться до тех пор, пока снова не скроется за стеной?
— Думаю, она тебя не слышала.
— Да я просто проходила… — Ханна неопределенно махнула рукой, словно потеряв мысль.
— Проходила мимо?
Она смутилась.
— Что?
— Ты только проходила мимо?
— Ну… да.
Роут склонил голову и посмотрел на Мону:
— У тебя появилась компания.
— А? — ее сосредоточенность уступила место озадаченности. — Вы что-то сказали, мистер Джеррик?
— У нас гостья.
— Да не… Я хочу сказать, что просто проходила.
— Мимо, — зачем-то добавил Роут.
— Не уходите! — воскликнула Мона. — Я только начала.
Он ухмыльнулся. Способность художницы сосредоточиться на деле была удивительной. Он вынул руку из кармана и указал на Ханну:
— Мы здесь не одни.
— Я просто проходила мимо. — Ханна подошла к женщине и с любопытством взглянула на холст. — Работаешь над чем-то новеньким?
Мона опустилась на стул и улыбнулась девушке:
— Да. Вдохновение пришло. Что скажешь?
Ханна пригляделась к картине. Интересно, во что превратилась его грудь в представлении Моны?
— Ну? Не молчи!
Ханна кивнула, и Роут понял, что все это время она пыталась подобрать подходящий ответ.
— Это определенно… очень… мужская грудь.
— Она возбуждает эстетические чувства? — деловито поинтересовался натурщик. Девушка посмотрела на него, вздернула подбородок, и Роут понял, что сейчас она опять ляпнет какую-нибудь гадость.
— Мона умудрилась превратить твою грудь в нечто, на что стоит посмотреть.
Роут почувствовал себя так, словно только что выиграл пари у самого себя.
— Эта женщина гениальна, — сказал он.