— Я слышала о таких людях. Обычно они выбирают объект для болезненной влюбленности почти бессознательно: кого-нибудь, кто случайно привлек их внимание во время покупок в магазине, при заправке машины или при подобных обстоятельствах. Он… он работал на выдаче в прачечной, в которую я обычно ходила. Один раз там испортили мою юбку. Я пожаловалась и стала ходить в другую прачечную. Думаю, он принял это как личный отказ, оскорбление его чувств. Я… я не связывала эти происшествия, но письма стали приходить через пару недель после того случая.
Элисса подняла на Алекса глаза.
— Алекс, я даже не знаю, как его зовут. — Губы ее задрожали, а силы стали покидать. — Когда он тащил меня по лесу, то признался, что это он поджег дом. Ты был прав насчет этого… а я ошибалась… Боюсь, я неудачница во всем…
— Неудачница? — с сомнением переспросил Алекс. — После того, что ты сделала этой ночью, как ты можешь говорить об этом? — Он протянул к ней руки.
Она поняла его намерение, и в ее глазах блеснул страх.
— Нет… — Она жестом остановила его, упершись руками в грудь. — Не утешай меня, Алекс. Не сочувствуй мне и, пожалуйста, не прикасайся ко мне. — Ее голос дрожал, но тон был непоколебимым. — Я ценю твою помощь, но думаю, ты знаешь, что нам нечего друг другу сказать.
Их взгляды встретились, и воздух, казалось, заискрился от напряжения. Ее руки, упершиеся ему в грудь, были для Алекса единственной реальностью. Маленький протест, заставляющий его держаться подальше. Его сердце требовало отбросить все сомнения в сторону, прижать Элиссу к себе и целовать, рассеивая все ее страхи.
Вдали послышался вой сирен, разрушивший возникшее между ними напряжение. Элисса быстро отвернулась и побрела прочь.
Чувствуя странную смесь облегчения и досады, Алекс смотрел ей вслед.
В половине третьего утра полиция уехала, забрав с собой злоумышленника. Под пристальными взглядами всех членов семьи Элисса сидела за кухонным столом, немигающе уставившись в чашку с кофе.
Наконец она подняла глаза и оглядела стол. За ним сидели все, за исключением Алекса, стоящего в отдалении. Над его правым глазом красовалась повязка. Избегая его взгляда, она поднесла к губам чашку, радуясь, что наконец уняла дрожь в руках. Отпив глоток, со стуком поставила кофе на стол.
— Послушайте, все же обошлось! Мне бы хотелось, чтобы вы обо всем забыли.
— Забыть?! — с ужасом произнесла Элен. Перегнувшись через стол, она взяла Элиссу за руку. — Этот человек мог убить тебя, родная. Ну почему ты нам ничего не рассказала?
Смутившись, Элисса высвободила руку.