— Нет, — мягко перебил он. — Никаких совещаний. Но мы могли бы поговорить.
— Поговорить? — Сюзанна не знала, как на это реагировать. — О чем?
— Просто поговорить, Сьюзен. — Он коснулся ее ладони. Она отодвинулась. Тогда он склонился к ней. — Знаете, люди иногда разговаривают. Просто так.
Сюзанна затрепетала от ожидания. Весь день он был очень внимателен к ней, но вполне по-деловому. Сейчас его голос как-то неуловимо изменился, было в нем что-то такое… Нежный запах — кажется, крема для бритья — как бы подсказывал ей, что в его вечерние планы не входят разговоры о бурении. Соблазняющий крем для бритья — вот идиотизм!
— Ах, поговорить. Что ж, раз вы об этом заикнулись, вам и начинать. — Джейк засмеялся. Чудесный, неповторимый звук. Она не удержалась и улыбнулась в ответ. — Что вас так рассмешило?
— Я передумал. — Он взял ее за руку и поставил перед собой. — Теперь я могу только танцевать.
Он привлек Сюзанну к себе, и они закружились по террасе под звуки лиричной мелодии. Прежде музыка, передававшаяся по радио, нравилась ей и она была не против ее послушать, но теперь Сюзанна горько сожалела о том, что такая вещь существует. Она и так висит на краю пропасти, только одного не хватает для падения — чтобы Джейк был близок ей, как сейчас, улыбался ей, как сейчас, и этой песни, созданной для любви. Еще несколько секунд, и она падет ему на грудь, умоляя о пощаде.
— На самом деле я совсем не люблю танцевать, — прошептала Сюзанна. Лучше одна своевременная ложь, чем тысяча запоздалых сожалений.
— Тогда почему вы так хорошо это делаете? — Его губы щекотали ее висок, рука на талии прижимала ее все крепче. Сюзанна закрыла глаза и принялась считать до десяти. — Вот что я вам скажу. — Он сбил ее со счета, и она начала заново. — Почему бы вам не поступить со мной так же, как с «королем» Джорджем?
Она открыла глаза. Очевидно, объятия Джейка лишают ее всех способностей, кроме одной: тонуть в его глазах.
— Что? — От волнения она почти ничего не слышала и ни о чем уже не помышляла.
— Помните, как вы отучили Джорджа приставать к вам с шахматами? Будем танцевать, пока ваши способности не поразят меня настолько, что в дальнейшем мне стыдно будет и заикаться об этом.
Сюзанна не могла оторвать от него взгляд. Казалось, что в лунном свете его глаза пылают. Ничего более привлекательного ей раньше не встречалось, ее тело мучительно и властно откликалось на этот зов. Еще секунда терпкой чувственности, и она уже не отвечала бы за себя, за то, что могло произойти. Чувствуя, что разум покидает ее, Сюзанна воскликнула: