– Влада! – послышался сверху голос матери. – Идите сюда! Куда вы пропали?
Голос ее вполз мне в уши, ворвался в сознание в самый неподходящий момент, когда между нами воцарилась хрупкая тишина, сотканная из наших недомолвок и пауз… Звук ее голоса вывел нас из оцепенения, и мы как по команде резко отпрянули друг от друга.
– Влада! – надрывалась мать. – Олег Николаевич! – разносилось по всему дому.
– Матушка ваша нас зовет, – в его голосе прозвучала досада и что-то еще, чему я не могу дать название. – Не будем ее сердить. А то следом за ней еще и ваша сестренка подтянется.
Чинно, как первоклашки, мы поднялись по лестнице под бдительным оком матери, стоявшей в дверях.
– Накурились, – с притворным гневом помахала она рукой, отгоняя несуществующий дым. – Бьюсь, бьюсь со своими девицами, а они все дымят! Хоть бы вы на них повлияли, сказали, что это вредно для здоровья. Все легкие себе испортят!
– Непременно скажу, – весело откликнулся Шаповалов. – Прямо сейчас.
Мать замолкла и подозрительно посмотрела на него.
– Я вам постелила во Владиной комнате, – вымолвила она.
– Это еще зачем? – простонала я. – Я могла бы… – Тут я умолкла.
До меня дошла простейшая мысль: мы с Шаповаловым будем спать на моем старом диване, жутко скрипучем, на котором нельзя повернуться, чтобы пружины не завизжали на весь дом. Мою новенькую кровать, которую я купила, когда стала зарабатывать хорошие деньги, утащила к себе Машка, а все старье переместила в мою бывшую комнату.
И как же мы!!! Будем!!! Спать с Шаповаловым!!! Игра зашла слишком далеко. У меня возникло желание немедленно рассказать матери и Машке все, как есть. Да, но тогда Машка сразу навострит ушки и ринется завоевывать Шаповалова. Уж она-то его точно не упустит! И эта мысль заставила меня промолчать.
Шаповалов крепко сжал мой локоть, как бы в знак солидарности, и я кивнула.
– Очень хорошо.
– Может быть, вы чайку попьете на сон грядущий? – заискивающим тоном спросила мать.
Такой я ее давно уже не видела! Наверное, она уже лелеет мечту, что такой солидный бизнесмен скоро станет мужем ее дочери и она продолжит литрами пить дорогой кофе и смотреть любимые сериалы. А зять будет щедро снабжать ее деньгами… Явно, именно подобные мысли заставили мою мать сменить свой привычный грубоватый тон на елейно-паточный. И еще неизвестно, какой вариант звучит более противно…
– Я буду кофе.
– На ночь? – робко спросила мать.
– Он на меня как снотворное действует. Так что не беспокойтесь… – улыбнулся Шаповалов.
– Я буду чай. Я все сама сделаю, – торопливо сказала я.
Мы протиснулись в мою бывшую комнату, очень маленькую. На диване было постелено белье в розовых цветочках. Шаповалов плюхнулся на диван, прежде чем я успела крикнуть: