Филипп перестал созерцать ее грудь, но сам этот процесс, кажется, доставил ему явное удовольствие. Он был полон расположения, когда произнес:
— Вы в совершенной безопасности. До ужина времени более чем достаточно, чтобы продолжить общение наедине, но оставим его на потом, пока не исчезнут все ваши опасения. Будьте готовы к семи. Мы ужинаем в саду. Розали возилась с самого утра, чтобы приготовить что-нибудь из ряда вон выходящее!
Когда хозяин ушел, Нэнси в смятении долго смотрела на красного дерева дверь. Сердце у нее так колотилось, что она положила на него руку, словно пытаясь остановить. Женщина по-настоящему испугалась. Именно так он все и задумал! В душе у нее было только одно — страх. Надо бы радоваться, что он вроде не собирается к ней приставать. Нэнси понимала, что умом она против какого бы то ни было флирта, но… во рту у нее пересохло: физически ее подспудно влечет к этому мужчине, как бы она это ни отрицала! Хотелось бы, чтобы он перед ней не смог устоять, и все-таки… пусть лучше устоит! Чушь какая-то! Возьми себя в руки, укоряла себя Нэнси.
Через час они будут ужинать. Надо надеяться, что удастся уговорить хозяина отпустить ее, хотя совершенно очевидно, что ночь ей придется провести здесь. Сейчас отсюда ни на какой лодке не выбраться. А если остановить его не удастся? Об этом лучше и не думать!
Миссис Гейл постаралась видеть во всем только положительные стороны. Она не сомневалась, что сердце у молодого Клементе доброе, и решила до этого сердца достучаться. За ужином надо будет непременно рассказать Филиппу о своей жизни безо всякой утайки. Он обязательно ее поймет.
В семь часов Нэнси напряглась, ожидая хозяина. Она нервно вышагивала по комнате, словно посаженный в клетку ягуар. Молодая женщина с удовольствием потрогала уложенный на затылке пучок волос. Хорошо, что стиль прически и не чересчур строг, и не открыто соблазнителен. Густые кудри блестели, словно отполированное дерево, и мягкой шапочкой обрамляли ее голову.
Ничего слишком чувственного не было и в ее хлопчатобумажном платьице бледного оттенка. Фалды спадали до колен, наряд скромно подчеркивал контур фигуры. Из макияжа Нэнси позволила себе только неяркую розоватую губную помаду.
Тем не менее желание подчеркнуть свою стройность все же заставило женщину надеть туфли на довольно высоких каблуках. Как только она вдела в них ноги и неуверенно встала на каблуки, тотчас же поняла, что именно они-то и изменили ее облик, придав ему налет сексапильности. Теперь ходить ровным шагом можно было только покачивая бедрами. А от такой походки ткань платья плотно обтягивала ее высокие груди и колыхалась на бедрах. Обнаженные стройные ноги бередили воображение.