Один день перешел в другой. И в еще один. Ни Нэнси, ни Филипп не решались произнести те самые слова, которые подвергли бы сомнению всю прелесть дней, полных обоюдной радости.
Прошла неделя. К концу ее Нэнси твердо знала, что она полюбила Филиппа. Сердце у нее чуть не разорвалось, когда в один из дней она все-таки сообщила, что уедет именно сегодня, но попозже. Она понимала, что их отношения — ровные, без всплесков страсти — таковыми и останутся. Филипп ничего менять не собирается. А посему, заявила она, ей надо возвращаться домой, чтобы жить в реальной действительности.
Рука в руке, они гуляли по роскошным садам с цветущими деревьями, в ветвях которых вили гнезда очаровательные колибри с перламутровыми грудками. Филипп воткнул в волосы Нэнси ароматные цветы жасмина и поцеловал так нежно, что она чуть не заплакала.
— Поверь, милая, — сказал он, видя, что Нэнси начинает нервничать по мере того, как приближается вечер. — Я не притворяюсь — я никак не могу тебя отпустить. Мне действительно ужасно хочется, чтобы ты была со мной. Ты мне очень дорога.
— Не надо! — В отчаянии женщина бросилась к берегу и, устремила взор на линию, где небо сливалось с морем. Садилось солнце. Его раскаленный шар повис над водой, как огромный красно-рыжий апельсин. Совсем скоро светило коснется горизонта, а потом исчезнет за ним, и на землю опустится ночь. Черная, ничего не обещающая. А ей, Нэнси, нужно успеть до темноты вернуться морем в отель.
— Это невыносимо! — прошептала она.
— Что невыносимо? Снова остаться одной?
Нэнси ничего не ответила. Ну как ему объяснить после столь короткого времени их знакомства, что она теперь знает, уверена — они могли бы быть счастливы всю жизнь! Ведь все это время они были постоянно вместе, день и ночь вместе, и во сне и на прогулках. За эту неделю они провели друг с другом, наверное, гораздо больше времени, чем многие пары до официальной помолвки.
Нэнси твердо, наверняка знала, что они с Филиппом физически словно созданы друг для друга. Но сейчас эта уверенность вызывала у нее только горечь. Как трудно решиться сказать ему обо всем — слишком мало прошло времени. Ведь у мужчин нет интуиции, подобной женской, верно? Вот и этот подумает, что она пытается заставить его принять серьезное решение, ищет для себя какую-то материальную выгоду.
— Я считаю, нам больше никогда не нужно встречаться, — в отчаянии произнесла Нэнси.
Филипп охнул, шагнул к ней и неожиданно замер. Она видела, что расставание огорчало его не меньше, чем ее. И тем не менее он своим чувствам воли не давал — по-видимому, уверил себя, что ему кто-то нужен только для секса, для того чтобы не чувствовать себя одиноким. А вот она готова отдать ему всю свою любовь, которая переполняла ее сейчас через край, может быть, оттого, что они вот-вот расстанутся. И женщину начала бить дрожь.