Добравшись до дома, я нажала кнопку звонка и прошептала попугаю:
— Молчи, стервец...
ГЛАВА 5
Мой яростный шепот совпал по времени с открытием двери, и появившийся на пороге мужчина, конечно, его услышал. Я покраснела и подняла глаза. Предо мною стоял блондин с глазами цвета изумрудов, мой зеленоглазый блондин! Его рот кривился в презрительной усмешке.
Я растерялась, и момент был упущен. Не успела я вымолвить подготовленного спасительного слова, как попугай громко возвестил:
— Оказываю сексуальные услуги.
— Я в них не нуждаюсь!
Дверь передо мною захлопнулась.
Попугай говорил не моим голосом, но мое положение от этого не улучшилось. Откуда моей мечте, так волшебно только что персонифицировавшейся в реального человека, помнить звучание моего голоса? Худшего варианта встречи с единственным мужчиной, перед которым я хотела бы предстать во всем блеске красоты и ума, я не могла бы пожелать и своему заклятому врагу.
Я задохнулась от бешенства и принялась изо всех сил колотить в дверь кулаками. Она широко распахнулась, и блондин снова возник передо мной.
— Ублюдок, засранец, тупица, тварь толстозадая! — быстро повторяла я словарный запас Микки. — Немедленно позови мне сына Дороти!
Теперь пришла очередь удивляться мужчине.
— Кого? — тупо спросил он меня.
— Сына Дороти, паршивец! Ему от матери подарок. Вот! — И я потрясла сумкой перед его носом.
— Пошевеливайся, недоносок, м...! — вставил попугай еще ни разу доселе не употребленные им слова. Видимо, ему пришлась по душе его способная ученица и он решил расширить ее лексикон.
Мужчина молчал, только в глубине его глаз таилось презрение, а губы изогнулись в грустной усмешке.
— А вас, мисс, не учили вежливо себя вести? Обычно говорят «здравствуйте», а не перечисляют все известные им ругательства. Раньше при наших встречах вы вели себя более чем странно, но, по крайней мере, не употребляли подобных выражений. Когда вы успели пополнить свои знания? Или вы их от меня скрывали?
Напряжение, не покидавшее меня весь перелет от Туниса до Лондона, скандальные реплики Микки, всегда произносимые им в соответствии с ситуацией и как бы за меня, моя неспособность справиться с возникающими проблемами — все это переполнило меня и требовало выхода. И он нашелся. Я заплакала.
Стоять столбом и лить слезы — занятие довольно затруднительное. В этом деле нужна опора, и я ее нашла. Рухнув на грудь мужчины так быстро, что он не успел отступить, я принялась орошать слезами его рубашку, одновременно цепко за нее ухватившись.
Блондин молча терпел мои действия, потом осторожно провел рукой по моей вздрагивающей в рыданиях спине и погладил меня по голове.