— Эрик! — прошептала я, падая ему на грудь. — Наконец-то ты вернулся, Эрик!
— Какой к черту Эрик? Ты пьяная или нанюхалась дури? Что ты вытворяешь? Чем помешала тебя моя машина? Я остановился на обочине только для того, чтобы ты своей развалюхой ее таранила? Отвечай, черт тебя побери! — Мужчина в буквальном смысле отдирал меня от лацканов своей куртки, в которые я вцепилась мертвой хваткой.
— Эрик, — продолжала я стонать, пытаясь снова ухватиться за мужчину.
Мне это не удавалось, но сконцентрировать свое внимание я все-таки смогла. Передо мной возвышался блондин примерно моей масти, если отмыть мою шевелюру до ее родного цвета. Но в отличие от меня природа для него расстаралась, взяв составляющие оттенки в идеальной пропорции. Если к этим волосам прибавить почти двухметровый рост, правильные черты лица и легкий загар, то получится портрет мужчины, который в настоящий момент с силой удерживал меня на расстоянии от себя, не давая снова упасть ему на грудь и оросить ее слезами.
Это был не Эрик. В каких бы растрепанных чувствах ни находилась женщина, но отличить своего жениха от постороннего мужчины она смогла бы. Кроме того, Эрик был среднего роста с темными, слегка вьющимися волосами и почти всегда с радостной улыбкой на губах. Этот же блондин возвышался как гранитная скала, а зеленые глаза смотрели сурово, с ледяным выражением, словно призывая меня к покаянию. Только в минуту временного помешательства я могла принять его за Эрика.
Вокруг нас столпились люди и удивленно качали головами: некоторые осуждающе, некоторые презрительно улыбаясь. Их симпатии были не на моей стороне.
— Что случилось? Почему вы меня трясете как грушу? Какое вы имеете на это право? — Я еле-еле шевелила губами, но голос прозвучал отчего-то очень громко и отчетливо.
Блондин от неожиданности выпустил меня из рук, а собравшаяся вокруг нас толпа расхохоталась.
— Ты посмотри, она еще спрашивает! — услышала я чей-то возглас.
— Настойчиво таранила его машину, а теперь притворяется непонимающей, — вторил ему чей-то бас.
— Идиотка несчастная, посмотри, что ты сделала со своим динозавром! — брезгливо процедил сквозь зубы блондин и отошел от меня к своей сверкающей серебристой краской новенькой модели вездехода «порше». Потом он еще раз взглянул на меня, сел за руль и уехал.
Я растерянно смотрела ему вслед, потом перевела взгляд на свой автомобиль, который блондин обозвал динозавром, и слезы снова потекли из моих глаз.
Весь капот машины был смят, и она выглядела курносым страшилищем. Это было последней каплей, переполнившей чашу моего страдания. Я рухнула на землю и завыла.