Минут через пятнадцать Патриция появилась в комнате. На ней было надето бледно-желтое платье с рукавами-буф и пышной юбкой, доходящей до щиколоток. Увидев Патрицию, Триш удивленно всплеснула руками.
— Пат, неужели девушки в Бостоне носят такие наряды?
— Тебе не нравится мое платье? Но тетя Аби говорила...
— Пат, — перебила Патрицию Триш. — Платье очень милое и идеально подходит для воскресного посещения церкви девочкой лет восьми, но ты уже выросла из этого возраста.
— Ты думаешь?
— Уверена! Сними его, Пат! Лучше надень брюки и блузку, которые были на тебе. Они, хотя и смешные, но не такие нелепые. В этом платье не то что в «Савой», в соседнюю лавочку и то стыдно пойти.
Патриция прислушалась к совету Триш и снова переоделась в свой прежний наряд.
— А нас в брюках пустят? — поинтересовалась Патриция, когда они снова проделали тот же путь до Чаринг-кросс, но вышли не на Трафальгарскую площадь, а на Странд.
— Думаю, да, — ответила Триш.
В «Савое» никто не удивился, увидев двух девушек в брюках. Их беспрепятственно пропустили в небольшой зал с барной стойкой. Там подавали послеполуденный чай.
Девушки уселись за столик. К ним тут же подошел официант.
— Что желаете заказать, мисс? — обратился он к ним.
Триш посмотрела на Патрицию и, заметив, что та смущена, ответила официанту:
— Два чая, пожалуйста.
— Какой предпочитаете? У нас есть китайский, серый, кенийский, цейлонский, чай с гвоздикой...
— Кенийский, — робко вставила Патриция.
— Да, два кенийского, — подвела итог Триш и добавила: — по-английски, с молоком.
Через некоторое время им принесли два чайничка. Триш порылась в сумочке и достала сигареты.
— Ты куришь? — удивилась Патриция.
Триш кивнула и закурила.
— Юной леди не подобает курить, — заметила Патриция, наливая себе и Триш чай. — Тебе сколько молока?
— Чуть-чуть. Я не люблю африканский чай. А ты смешная, Пат. Ты надолго приехала в Лондон?
— Меня отпустили на неделю.
— Отпустили? Сколько же тебе лет, Пат?
— Двадцать два.
— Ты же совершеннолетняя и сама можешь принимать решения.
— Да, я знаю, но тети говорят, что девушке не подобает самой выбирать дорогу в жизни. Свобода может завести куда угодно...
— Господи, Пат, что за глупости ты несешь? Ты точно не из Бостона, то есть не из современного города. Ты воспользовалась машиной времени и перенеслась из девятнадцатого столетия. Колись, Пат!
— Такие машины еще не изобретены, Триш.
— Значит, ты очнулась от летаргического сна. Оглянись вокруг! Где ты видишь здесь молодежь и даже людей среднего возраста?
Патриция, стараясь сделать это незаметно, обвела взглядом зал. В самом углу сидели две старушки. У одной из них в удобной корзинке лежала маленькая собачка. Ее серебристо-белая шерсть идеально совпадала с цветом волос хозяйки. По возрасту дамы годились Патриции в бабушки. Соседний столик был пуст. Ближе всего к ним сидела пара — очень старый джентльмен и пожилая леди. Ее седые волосы были уложены в букли. Да, Триш права. Их ровесников здесь нет. Да и людей возраста ее тети Аби и тети Гвен Патриция тоже не увидела.