— Я обручена, Шарлотта! — возражала Патриция, пока подруги вели ее по гаревой дорожке, окаймленной кустами, подстриженными в форме разных животных. Дорожка начиналась у самых дверей в бальный зал. — Теперь моей репутации ничто не повредит! А у лорда Брайсленда очень красивые золотистые локоны, правда, леди Беверли?
— О да, просто как у этого модного лорда Байрона, — согласилась Каролина.
— Наверняка накручивает их каждый вечер на папильотки, как Байрон! — рявкнула Шарлотта, остановилась, повернулась к хихикающей золовке, быстро огляделась, но не увидела ничего, кроме гигантской живой изгороди из тиса, отмечающей границы лабиринта. — Отлично, вокруг никого, поэтому можно говорить откровенно. Патриция, я не могу допустить, чтобы вы вели себя легкомысленно и выставляли себя полной дурочкой. Просто не могу. Что бы сказал Аласдэр, если бы я позволила соблазнить вас в саду? Что бы сказал Дэвид? Он наверняка пришел бы в бешенство.
— Это правда, правда. Как же, я помню, незадолго до свадьбы дорогой Алджернон увидел, как я восхищаюсь усами лорда Селфриджа, — ты его помнишь, Шарли, у него были просто восхитительные светлые усы, и я почувствовала, что просто обязана их потрогать, чтобы убедиться, что они такие же мягкие на ощупь, как на вид, и ты знаешь, такие же! Ну, просто очень мягкие, и мне очень захотелось его поцеловать, просто чтобы узнать, щекочут они губы или нет. Но тут в комнату ворвался дорогой Алджернон и начал разглагольствовать о том, что я его позорю и готова потерять свою невинность ради каких-то усов…
— Да, спасибо, Каро, — прервала подругу Шарлотта. — Мы поняли твою точку зрения, если, конечно, она у тебя имелась. Что до вас, Патриция, я настаиваю, чтобы вы все время находились рядом со мной и уловили, на что я намекаю. Право же, я бы никогда в жизни не позволила вам читать книгу Вивьен ля Блу, если бы думала, что вы начнете обсуждать с леди Джерси относительные достоинства «Танца минотавра» в сравнении с «Восьмыми небесными вратами Аполлона»! Пусть она смехотворна, ограниченна и старомодна, тем не менее, она одна из столпов светского общества. С ней нельзя обсуждать супружеские упражнения!
Патриция хихикнула. Шарлотта сердито взглянула на нее, подумав, что она старше золовки всего на шесть лет, а мудрее — на целые десятилетия.
— Нечего тут хихикать, мисс! Хихиканье — это для ветрениц и глупышек, и если вы будете продолжать в этом роде, то закончите, как наша Каро. — Шарлотта сурово погрозила золовке пальцем. Боже милостивый, она сама всегда была необузданной, но уж дурочкой не была никогда.