Майк нахмурился.
— Но ведь похищенные картины были в фургоне! — возразил он.
— Речь идет о других полотнах. О тех, которые пропали. Ну, о тех, которые бандитам удалось украсть.
— Удалось?.. — Майк почувствовал легкое головокружение. — И… и сколько их?
— Пока речь идет примерно о пяти-шести картинах, но проверка еще не закончена. Пропал также альбом для зарисовок Фергюссона и еще один — с литографиями Пикассо.
— Господи!..
— Майк… — Голос Лауры зазвучал почти умоляюще. — Если ты что-то знаешь и у тебя есть, что сообщить полиции…
— У меня?!
— Да. Поговори с ними. Или позвони Рэнсому… Если хочешь, я могла бы все устроить. К примеру, если бы пропавшие картины вдруг нашлись… Ну, если грабители их где-то припрятали…
— Очень мило с твоей стороны предположить, что я могу иметь к этому какое-то отношение.
Майк поймал пристальный взгляд женщины за соседним столиком. Должно быть, она удивилась, зачем он кромсает остывшую чиабатту ножом. Вымученно улыбнувшись, Майк отложил нож.
— Рэнсом с тобой еще не разговаривал?
— Я уже говорил тебе: Рэнсом не занимается этим делом, его интересует Чиб Кэллоуэй. Мы попали в поле его зрения совершенно случайно — Аллан, профессор и я.
— При чем тут Аллан?
Майк потер виски, за которыми стремительно разливалась резкая боль. Рядом с кафе он видел аптеку — нужно будет зайти, купить аспирин. Боль перешла на затылок, охватила всю голову, и Майк подумал, что аспирина потребуется много. Пары сотен таблеток должно хватить.
— Аллан тут, разумеется, ни при чем, — промолвил он наконец, хотя и понимал, что предшествующее молчание сделало эту ложь бессмысленной.
— Если эти картины у Кэллоуэя, может ты поговоришь с ним? — предложила Лаура.
— Неужели он показался тебе похожим на человека, с которым можно просто поговорить? — усмехнулся Майк.
— То есть ты хочешь сказать, что картины действительно у него?
— Господи, нет, конечно! Я вообще ничего не знаю об этих картинах. Просто мне очень не хочется быть тем человеком, который открыто обвинит Чиба в…
— Майк, скажи… насколько глубоко ты увяз во всем этом?
— Ни насколько. Как ни странно, я действительно не имею к этому никакого отношения.
В трубке послышался разочарованный вздох.
— Нет, Лаура, со мной правда все в порядке. И твой Рэнсом скоро сам это поймет.
— Даже не знаю, Майк, можно ли тебе верить.
Она снова вздохнула, а Майк подумал, что находится в сходном положении. Правила игры неожиданно изменились, и он тоже не знал, кому теперь можно доверять.
Как бы еще узнать, каковы они — эти новые правила?
Элис вернулась с работы поздно. Сегодня она снова проводила в баре очередную викторину на тему «Американской «новой волны». Тематика, впрочем, особого значения не имела, поскольку в викторинах неизменно побеждала одна и та же команда из четырех человек. Поэтому, наверное, и упала прибыль, поняла Элис, но что можно предпринять, она пока не знала.