— Долго рассказывать, — пожала плечами Адел.
— И прекрасно. Мне уже сообщили, что у меня куча времени на выслушивание твоей истории — целая неделя.
— Ну… Началось с того, что я опоздала на самолет.
— О чем ты? — переспросила Элма. — Какой самолет?
— На Святого Георгия. — Адел опять пожала плечами. — Крей считал, что я должна вернуться туда, откуда прибыла.
Элма вздрогнула, не в силах переварить новую информацию.
— Он так считал?
— Ага. Ну, в общем он никакой жены не искал. Это все Бен придумал.
— Бен искал себе жену?! Но ему всего четырнадцать!
— Да нет же! Бен хотел подыскать жену для отца. Понимаешь, тот ходит как прибитый с тех пор, как умерла мать Бена. Вот он и решил, что новая жена вернет его к жизни. И в благодарность папочка оставит его при себе, вместо того чтобы отправлять в школу. — Завершив тираду, девочка многозначительно подняла бровь. — Но Крею вовсе не в кайф жениться еще раз. Я слышала, как он выговаривал Бену — круто! — что не хочет никакой другой жены. — Адел вздохнула. — Он точно был без ума от своей первой. Но я уже сказала тебе: Крей — клевый мужик. Он даже не прибил нас с Беном, когда я здесь появилась… ну поругал малость. И не заставляет делать то, чего не хочется. Вот я и решила не возвращаться домой. И… пропустила самолет.
— И он тебе позволил остаться?! — в ужасе спросила Элма. — Не могу поверить, что взрослый человек в здравом уме мог это допустить.
Она обхватила руками плечи, пытаясь унять дрожь в теле. Была ли причиной мокрая одежда или нервная реакция на события последних дней, Элма не знала, но чувствовала себя она прескверно.
А может, то была злость на Крейтона Кеннета, которому ничего не стоило сообщить в далекий Берлингтон, что Адел жива и здорова. Хотя сестра и наврала ему, что у нее нет семьи, следовало, как минимум, набрать номер берлингтонской полиции и справиться, так ли это. Или ему совершенно неведомо чувство ответственности? С другой стороны, она убедилась, что он вовсе не тот грязный старый развратник, какого рисовало ее воображение, и эта новость слегка притупила ее враждебность по отношению к этому человеку. Чуточку, но притупила.
— Сестричка, ты не должна винить во всем Крея. Я же сказала ему, что живу в Атланте. — На лице Адел проступила глуповатая улыбка. — Смешно вспоминать, как он пытался что-то выяснить по телефону у тамошней полиции.
Элма испытала минутный шок.
— Ты… ты солгала?
Адел покорно хмыкнула.
— Ну я… ну… Ты простудишься. — Взяв сестру за руку, она заботливо предложила той: — Давай пройдем в комнату.
Пораженная ее беспечностью, Элма почувствовала, как в ней закипает ярость.