От его слов кровь отхлынула от щек Элмы, но времени опять пускаться в словесную перепалку не было. Эзра подошел и взял у нее сумки.
— Выглядят слишком тяжелыми для такой миниатюрной девушки, — улыбнулся он.
Элма одарила его дружеской улыбкой. Он казался ей очень милым.
— О, благодарю вас, мистер Маковски.
— Зовите меня Эзрой.
— Мак доставит вас и Адел в Анкоридж, — мрачно прервал их обмен любезностями Крейтон. Затем, обращаясь к Эзре, добавил: — Посади их на первый рейс до Колорадо.
— С удовольствием, — ответил Эзра. С двумя сумками в руках и кейсом под мышкой адвокат сиял как школьник на каникулах.
— Думаю, вам пора, — ледяным тоном напомнил им Крейтон.
Элма заставила себя взглянуть ему прямо в глаза.
— А Адел?
— Она где-то здесь поблизости, целуется на прощание с Белоснежкой и Молчуном.
— О! — внезапно спохватилась Элма. — Я забыла свой чемоданчик.
Она поспешила в спальню, а когда вернулась, все уже вышли на воздух. В дверях Элма вздрогнула: ей стало совершенно ясно, что Крейтон ни перед чем не остановится, чтобы побыстрее спровадить их с острова. Если бы у него была пушка, вероятно, выстрелил бы им в спину! От этой мысли молодая женщина пулей вылетела на улицу. Стараясь заглянуть за плечо Крейтона, она улыбнулась Бену:
— До свидания. Пиши.
— Хорошо, — ответил тот, не пытаясь скрыть грусти от расставания с Адел.
Дети обнялись, пока Элма отворачивалась, стараясь не встречаться взглядом с Крейтоном. Ее гордость была уязвлена, и она чувствовала, как ее подбородок начал дрожать, но ничего не могла с собой поделать. Она не понимала, почему его нарочитое желание продемонстрировать неприязнь в общении с нею так ее обидело. Разве ей не хотелось побыстрее покинуть остров, даже в большей степени, чем ему — избавиться от нее?
Адел патетически воскликнула на прощание:
— Крей, я действительно должна лететь?
Против своей воли Элма подняла глаза на Крейтона, а затем быстро опустила их. Губы его были сжаты в мрачной гримасе и все же это были самые прекрасные мужские губы, которые она когда-либо видела. Неожиданно он показался ей разочарованным. Но чем? Он получил в точности то, что хотел.
— Ты не можешь здесь оставаться, Адел, — тихо объяснил он, заметив быстрый взгляд Элмы. — Твоя семья — это сестра.
Адел смерила сестру уничтожающим взглядом и заявила:
— Она моя тюремщица! Я хочу остаться здесь, с вами и с Беном.
Тень раздражения на секунду мелькнула в его глазах, но он произнес только:
— Никто не получает всего, чего хочет, Адел. Никто. — Затем неожиданно повернулся к Элме, и после долгой паузы губы его неожиданно тронула легкая улыбка: — Что касается вас, мисс Селби, то мне по-прежнему нравятся ваши волосы.